Окончив речь, иллюзия растаяла.

Не тревожить брата? Она что, смеется? Можно подумать, я из кожи вон лезу, чтобы вызвать его интерес! Это же он утащил меня в свой мир, а не я его!

Думаю, встреть я такого красавчика в своем мире, едва ли рискнула бы подойти. Да и  сейчас у меня и в мыслях нет с ним заигрывать. Скорее, наоборот, хочется оказаться подальше от такого совершенства, на фоне которого я со своими шрамами выгляжу... Так, не будем о грустном. Но какую-нибудь косметику, чтобы замазать этот ужас, неплохо бы достать. Надо поговорить с новыми подругами. Может, что посоветуют?

Я положила посылку на стол и развязала шнурок. Сверток увеличился, и через миг я уже любовалась переливами великолепного шелка. Он прекрасно драпировался, и расцветка была выше всяких похвал. Его окрас переходил из голубого цвета в оттенки морской волны, затем в серебристый и сиреневый.  Это напомнило мне ленту шибори, из которой мне однажды довелось делать себе заколку к платью на выпускной.  Мой внутренний эстет застонал от восторга, а руки зачесались от желания скорее начать работу.

Я шила, сколько себя помню. Еще во втором классе я победила на городском конкурсе нарядов для кукол. Позже я научилась шить несложные вещи уже для себя. В универе, когда стало туго с деньгами из-за болезни отца, я брала заказы и обшивала своих подруг и знакомых.

Мне нравился сам процесс. Видя на ком-то интересно сшитую вещь, я никогда не завидовала. Я задавалась вопросом: "Как это сделано?" – жадно разглядывая, и тайком набрасывала в блокноте свои наблюдения, чтобы потом повторить и, если возможно, улучшить идею!

Я подхватила материалы и быстрым шагом направилась в ванную комнату, где был скрыт телепорт в мою тайную мастерскую.

Эрон подсуетился и тут: булавки, деревянный портновский метр, мелок и бумага для раскроя – все на месте. Не хватало только ножниц и большого стола, на котором можно было бы разложить материал.

Что же делать? Пойти искать секретаря сейчас? Вряд ли он будет на рабочем месте в столь позднее время. Отложить этот вопрос до завтра? Но медлить нельзя. Даже при наличии машинки нужно будет потратить уйму времени и сил, чтобы сшить такое сложное платье за неделю, параллельно притворяясь адепткой академии!

Я тихо выругалась и вернулась в ванную. Наведаюсь к ректору. Ведь это его сестра нуждается в платье, которым я немедленно должна заняться. Вот пусть и не жалуется, что его допекают по ночам!

Честно говоря, я ожидала, что еще на лестнице по пути к покоям ректора упрусь в какой-нибудь магический заслон, оберегающий покой хозяина Черной Башни. Но, видимо, Грэйд Мэйррхаун думал, что в академии нет такого самоубийцы, который начнет нагло барабанить в дверь драконодемонской  берлоги среди ночи.

На обычный стук никто не отреагировал. Я постучала еще раз, но громче – тишина. В раздражении повернулась к двери спиной и пару раз со всей силы постучала каблуком туфельки.

Вдруг преграда под ногой исчезла. Я потеряла равновесие и рухнула на пол, ушибив копчик. Задрала голову, ожидая увидеть недовольного заспанного ректора, но в темном проеме никого не было.

По спине пробежал холодок страха. Хотела подняться, но неожиданно меня подхватила какая-то сила и поволокла по каменному полу вглубь темных покоев. Я вскрикнула, цепляясь за все, до чего могла дотянуться, но без толку. Меня волокло дальше. Входная дверь за мной с грохотом закрылась, лязгнул замок, большой засов сам лег в пазы.

Мое сердце от страха билось где-то в горле, когда меня затащило в комнату, где в кресле спиной к окну сидел мужчина. Мне был виден лишь его темный силуэт на фоне занавески, подсвеченной лунным светом.