– За тем к вам и пришла. Думаю, может, перевести их на салаты из сырых овощей собственного изготовления? Ту же капусту с огурцами можно есть хоть тазиками. Я никогда не сидела на диете и не знаю, как правильно настроить девочкам полноценное питание, потому очень прошу вас взять этот вопрос на себя.

– Горячая еда тоже должна быть, – строго сказал Артошка. – Пусть дежурят по очереди, а мы приглядим, чтоб не отравились девки.

– Важно, чтобы они не переедали. Такой вес для ведьмы недопустим. Они сонные и невнимательные, быстро устают, колдовать не могут. Всё ведь взаимосвязано, – пожаловалась я на главную проблему академии.

– Это да. Присмотрим! А ты, хозяйка, думай, как выправить не только их фигуры, но и мозги, – посоветовал Артошка. – Тебе будем готовить отдельно, даже не спорь. Тебе силы нужны.

– Спасибо! А про девчонок – буду думать. Задача непростая.

Даже если у меня получится наладить приток гостей и их денег в Форнат, я легко могу лишиться должности, ведь моя главная обязанность – обучение студентов. Пока я рассматривала вариант перекроить систему обучения таким образом, чтобы изученные девочками предметы закрывали хотя бы первый курс. Но так я спасала только первые два курса из пяти. Что делать с остальными, не представляла. Обучить их за четыре месяца тому, что изучают несколько лет, невозможно.

Однако вариантов, кроме как сдать министерский экзамен, не было. Любой ценой, но мы это сделаем. И даже не столько ради меня и опьяняющего чувства превосходства над ненавистным мужчиной, сколько ради пятидесяти семи девиц, отданных мне на воспитание. Это и есть главная обязанность педагога, остальное – не так важно.

К концу непростого трудового дня чувствовала себя победителем. Да, ведьмочки меня сейчас ненавидят, однако я за один день много чему их научила. С кондитерами важные моменты урегулировала, с Мариуса деньги почти стрясла, письмо от Донны с полным списком денежных переводов из министерства в академию изящных искусств Форната получила, свежие сплетни от Родерика тоже. Жаль, к сплетням прилагались ещё нотации. Но к этому я уже привыкла. Почти.

– Лейла, ты выглядишь ужасно! Столько сил растратила! – бегал по комнате фамильяр, громко хлопая дверцами. – Что нам делать? Что делать? Нам нужно срочно искать тебе кавалера! Ты кого–нибудь присмотрела? Давай я найду! Мы с Мартой справимся быстрее!

– Отстань, я хочу спать.

– А ещё мне сказали, что ты решила пригласить в город художников и дизайнеров!

– Родди, давай завтра, а? – попросила по–человечески.

– Лейла, мы целый день не виделись! Столько новостей! Столько эмоций!

– Спать! – рявкнула я и, кажется, отключилась. Потому что даже у ведьмы есть запас прочности и мой требовалось срочно восполнить.

Утром я поняла, как был прав сэр Родерик. За годы недопустимого для ведьмы воздержания я совсем ослабела и для полной женской боевой готовности обычного беспробудного сна оказалось недостаточно. Пришлось потратить немало времени на марафет, ведь перед Мариусом Рихом я должна блистать.

В ход пошли притирки, бальзамы, зелья и настойки, затем три чашки кофе, однако я всё равно ползала по академии сонной мухой, проверяя, выполняются ли мои распоряжения.

У домовых всё было под контролем: завтрак варился, ведьмы стонали, но покорно выполняли наставления и, кажется, старались. С домовыми нельзя не стараться, они обидчивы и мстительны настолько, что малейшая промашка – и ты на веки вечные обречён быть мишенью для их остроумия. А чувство юмора у них своеобразное.

Родди взял на себя инвентаризацию и с преподавателем рисования Анной Рих с самого утра ушёл в подвалы. Я, конечно, волновалась, что они там «нарисуют», но надеялась, хотя бы вреда от инициативной парочки не будет.