Стоило ему попасть на этот хаос, как все тут же отправлялось по своим местам: разорванная подушка сама втянула в себя перья, словно пылесос, и сама же заштопалась. Вещи взлетели и упаковались в услужливо распахнувшийся шкаф. Часть рожицы с зеркала смылась — кремы по капелькам собрались обратно в баночки. 

— Вот так это происходит, — подытожила леди Визар. — Как ты заметила, я не все убрала. Остальное должна убрать ты.

     Вздохнула. Боги… Как я ненавидела это “Ты должна убрать”. За годы жизни со Стасиком и его мамой я каждый день это слышала: “Ты должна убрать, ты должна постирать, ты должна помыть, ты должна работать, ты должна приготовить…”. И ладно бы еще, если бы хотя бы раз за все то время, что я посвятила Стасику, я услышала банальное “спасибо”.

        Да, я не была ни ангелом, ни золушкой. Но все же я работала, еще и училась. Вставала в пять сорок пять, неслась умываться, приводить себя в порядок, и до восьми на работе. Домой приезжала, измучившись в пробках, уже когда нормальные люди все читали детям книжку на ночь.

     В моей же жизни начиналось самое интересное: мытье гор посуды, из которой Стасик, временно неработающий, в течение дня ел, пуляясь перед компом в игрушки, его трусишки с обезьянками, которые мальчик сам боялся стирать, поставить тесто для пирогов, Стасик так любит сладенькое… 

    Р-р-р-р-р-р!

   Как же я все это ненавижу! Быт? Да никогда больше! Особенно под чужую дудку!

     Получив развод, я поклялась на собственном паспорте, что больше палец о палец не ударю по чужой прихоти. Готовить? Есть служба доставки. Убирать? Клининговая компания. Стирать? Куплю хорошую машинку, которая не выскакивает на середину комнаты, оставляя после себя дорожку из отгнивших запчастей. А ведь говорила я Стасику, что мы можем позволить себе купить новую. Но нет! Виолетта Глебовна была против! Как же, это же ОНА покупала! Лет сорок назад…

— Ива? Ты меня услышала? — голос леди Визар заставил меня прийти в чувство. 

— Да… Да, конечно. 

— Нужно, чтобы ты повторила заклинание, вложив в нее свою магию… 

  Я вздохнула.

    Ладно, Женя, это ненадолго. Просто завалю отбор, устроюсь в Академию на работу, за которую меня не сошлют на съедение каким-нибудь бешеным носорогам, и заживу. Ну или поймаю-таки зайца.

— А можете напомнить еще раз заклинание? — попросила я. 

— Аллатрио центригум. 

    На этот раз луч не вырвался с ее пальцев — леди Визар контролировала магию. 

— Аллатрио центригум, — повторила я, потянувшись мысленно к своей, о которой ровным счетом ничего не знала. 

    Я почти была уверена в том, что ничего не произойдет, но… Из моей руки ударил такой же луч, как был у леди Визар. Эффект получился практически одинаковый. Практически — потому что скорость уборки раза в три превышала ту, что была у моей наставницы. 

— Ты понимаешь теперь, о чем я говорила? Сила твоей магии уникальна! Твои дети станут великими магами!

— А я? — спросила, когда наконец комната засияла чистотой. — А я смогу научиться чему-то большему, чем простая уборка?

   Визар заломила бровь, на ее губах появилась снисходительная насмешка: 

— Что за чушь? Конечно же нет. 

— Нет?

— Нет. Леди не положено изучать магию. Никакую, кроме бытовой. Думаю, на этом достаточно упражнений. Запомни это заклинание и используй на сегодняшнем испытании. Не подведи меня!

  Я кивнула, понимая, что больше ничего от женщины не добьюсь.

  Когда она ушла, ее сменила Шира, принесшая мне завтрак. 

— Скорее кушайте, леди Фокс! Открытый урок начнется уже через полчаса.