8. Глава 8

Как же не сочеталось умиротворение небольшого поселка для профессорско-преподавательского состава академии, их аккуратно подстриженные зеленые лужайки, яркие цветы в клумбах, декоративные пруды и уточки, плавающие на спокойной глади, пряничные домики и ужас, что ждал ходящих за грань. Но они знали, что живут здесь и сейчас. Поэтому если жить представлением, что завтра может стать последним днем — надо иметь огромную стойкость духа и уметь абстрагироваться от всего.

Медное кольцо в виде химеры на двери дома магистра Аммота, в которую я постучала, отдалось глухим звуком. Подождав минут пять, я уже хотела было уходить, но дверь открылась. Моему взору предстал магистр в одних черных хлопковых домашних штанах и все... Рубашки на нем не было. На крепком мускулистом торсе с накаченным прессом блестели капельки воды. Влажные волосы цвета воронового крыла слегка вились. Под его загорелой кожей перекатывались внушительные бугры мышц. На лице магистра не промелькнуло и тени удивления, оно оставалось, как и всегда бесстрастным.

— Я… магистр Аммотр можно с вами поговорить?

На что мужчина распахнул передо мной дверь шире.

— Спасибо, — пробормотала я и прошмыгнула возле него, стараясь не касаться его тела, потому что магистр так и не отошел от прохода.

Теодор Аммот в своей манер, молча пошел впереди меня на кухню. Я последовала за ним, пытаясь настроить себя на важный разговор. Магистр уселся за кухонный стол и вопросительно уставился на меня. Я робко пристроилась на краешек стула и, прокашлявшись, начала:

— Магистр Аммот, вы понимаете, здесь какая-то ошибка. Я не должна находиться в этом мире, не должна учиться в Академии ходящих за грань. Я просто хочу вернуться домой.

— Лавот будешь? — спросил меня преподаватель.

— Нет, спасибо, — помотала отрицательно головой.

Магистр отвернулся и достал из шкафа два бокала и пузатую бутылку с неизвестным содержимым. Мужчина подошел к столу и, поставив передо мной бокал, налил темно-бордовую жидкость. Аромат, исходивший от нее, напоминал грейпфрутовый. Стоял магистр ко мне близко, и я почувствовала жар, исходящий от его тела и приятный аромат можжевельника. Меня это очень взволновало, и трепет охватил всю мою сущность. Не мог он все-таки одеться! — возмутилась про себя.

Магистр взял свой бокал и устроился на стуле напротив, покрутил его ножку, смотря как при солнечном свете жидкость приобрела кроваво-рубиновой цвет.

— Кари, — магистр взглянул на меня своими удивительно светлыми глазами цвета морского волны. — Ты понимаешь, если бы была моя воля, и такие возможности, я бы отправил тебя домой. Не сомневайся в этом. Но, пока такой даже теоретической возможности нет. Про Рэна Малкса даже не спрашивай, я тебе о нем все сказал. И, я не думаю, что он бы, во-первых, тебе помог, у него свои планы на счет твоей персоны. И, во-вторых, не уверен, что он вообще знает, как вернуть тебя обратно.

— Но… пожалуйста? — слезы навернулись на глаза. Я сама не понимала, что уже прошу, вроде бы мне все разложили по полочкам. Теодор Аммот подался ко мне ближе и произнес:

— Кари, у тебя единственный путь в этом мире — принять то, что с тобой случилось, и, раз тебе даны такие выдающиеся магические способности, отшлифовать их и научиться управлять ими.

— Я не хочу умирать за гранью! — выкрикнула я в лицо магистру и, всхлипнув, дрожащей рукой прикрыла рот.

Он долго на меня смотрел. Пристально, не мигая, тяжело.

— У тебя нет выбора.

— Что? — задохнулась я.

— У нас у всех нет выбора. Дар ходящего за грань обязывает, думаешь мы тоже хотим погибнуть? Нет. Мы знаем, что за нами стоит мир, который нуждается в нашей помощи, именно от нас зависит его благополучие и выживание. Но это еще не все, Кари... Правительство всех стран мира в принудительном порядке заставляют тех, у кого есть дар ходящего за грань выполнить свой долг. Те, кто пытаются уклониться или скрыться — приводят насильно учиться в Академию ходящих за грань. Свобода мнима. Мы все под колпаком правительств мира. Нас не только щедро награждают, но и следят. Это клетка. Вроде бы себе принадлежишь, а на деле ты должен подчиниться. Нас с таким даром немного в мире и от тотального контроля практически невозможно скрыться. И если мы не согласны выполнить свои обязанности — нас ждет смерть. Какая разница — за гранью или тут. Но смерть за гранью — это уже героизм. Ты останешься в сердцах и памяти жителей Клаила, как тот, кто защитил их от вражеского вторжения.