Я, пыхтя и сопя, всё перемолола, подготовила основу для мусса, которую ошалевшая от моей криворукости домовушка сама намесила, соединила с ягодной массой, залила половину в форму, добавила внутрь начинку, которую пришлось буквально отдирать от кастюли. Залила второй частью мусса.

Прошедшая мимо тётушка одним взмахом руки заморозила моё художество и вручила мне готовую глазурь.

— Не дай Создатель тебя к шоколаду подпустить! — прокомментировала она.

Я пожала плечами и начала процедуру обливания своего шедевра.

— Чтоб тебя краской так же облили, как я сейчас этот мусс обливаю! — глазурь моментально застывала на ледяной поверхности будущего торта. — Ты такой же ледяной и чёрствый, как этот торт!

Я отодвинула от себя чашку и задумчиво взглянула на то, что получилось. Хм... А выглядит неплохо! И глазурь на вкус вкусная! Может, он до начинки-то и не доберётся вовсе?

В общем, решено! Дарю!

Я уже упаковала сей шедевр, как в голову закралась хозяйственная мысль: а может, себе оставить? Если аккуратно объесть то, что называется начинкой, то будет более, чем вкусно! И вообще!

Нет, нет, Мири! У тебя есть цель! И эта цель сейчас где-то прогуливается! Ладно, сегодня уже поздно, завтра подарю, тем более, первой парой у нас как раз физическая подготовка. Вот после неё и подарю!

С этими благородными мыслями я зашла за первую попавшуюся колонну на улице и вышла оттуда, на ходу поправляя разметавшиеся на ветру красные пряди. Сегодня у меня нет никакого желания ночевать на чердаке. После таких испытаний на кухне мне требуется хороший отдых, расслабляющая ванна с пеной и много, много шоколада! Вдобавок, в моей комнате в преподавательском общежитии есть холодильный шкаф, куда я могу поставить этот шедевр!

Прижав драгоценную коробку поближе к сердцу, я быстрым шагом взлетела вверх по лестнице.

Моя комната находилась в середине коридора на третьем этаже, а комната дроу — в самом конце коридора четвёртого этажа. Там жил ректор и деканы факультетов. И это хорошо — его соседства я бы не вынесла! Но, должна признаться, что частенько бегала на четвёртый этаж, а оттуда пробиралась на крышу, с которой открывался великолепный вид на территорию Академии. Иногда вечерами я подолгу сидела там, попивая чай или горячее какао, скучая по дому и надеясь, что моё задание, которое я сама на себя взвалила, закончится как можно скорее, и я смогу уехать на родину. Туда, где никто не смотрит на меня косо.

Вот и сегодня, оставив драгоценную ношу в комнате, я привычно поднялась вверх по лестнице, а затем, через чердак, на крышу. Туда уже вела узкая тёмная лестница за дверью, почти такая же, как на чердак в общежитии водников. За тем только исключением, что здесь везде было идеально чисто. Видимо, комендант — дух, которого я ещё ни разу не видела, намного более старательный, чем его коллега тётушка Бора...

На моей памяти, крышей не интересовался ни один из преподавателей, так что я могла беспрепятственно садиться прямо на гладкую плитку, подложив под себя маленькую подушечку, прихваченную с комнаты, и широко открыв глаза, любоваться ночным небом и звёздами.

Но не успела я удобно устроиться, как услышала за спиной насмешливый голос.

— Не боитесь простудиться на открытом ветру, огненная ведьма?

Уточнять, чей это голос, не имело никакого смысла.

Я вздохнула и прикрыла глаза. Похоже, сегодня моё уединение будет испорчено.

— Вы же сами, Рэй, сказали, что я — огненная ведьма. Думаете, я смогу простудиться? А если даже и простужусь, не смогу выжечь любую заразу в своём организме?