— Ты чего ухмыляешься?

Элла бросила одеяло на кровать и только потом ответила:

— Ты собралась в спальню к мужчине. Ночью.

— Так я же поговорить. И потом, я его ассистентка… Была. Элла, что мне теперь делать?

— Для начала не глупить. Вот увидишь ты его и что скажешь?

— Что Даркинфольд намеренно нас рассорил, что он применил ментальную магию…

— И, услышав это, лорд Рендел сразу же все поймет и осознает?

— Да! Не знаю. Наверное.

— Если этот Даркинфольд так хорош, то лорд Рендел как минимум тебе не поверит.

Поразмыслив, признала правоту Эллы. Даркинфольд же не просто заставил лорда Рендела обо мне забыть, он внушил ему, что это во благо, что так будет лучше для всех. Зловредный менталист использовал все страхи и сомнения, извратил восприятие. И лорд Рендел ещё считает его другом! Друзья так не поступают! Вот доберусь я до этого Даркинфольда!

— Ага! Это выражение лица мне больше нравится. Ложись спать. Великую мстю надо осуществлять со свежей головой.

— А знаешь, действительно, оставайся у меня. — Присев на одеяло, я обернулась кошкой.

— Здорово! Раз — и ты совсем другая!

— Если бы…

Что кошка, что человек — какой облик ни прими, а сердцу все равно больно.

8. Глава 8

ГЛАВА 8

Я уже привыкла к частым отлучкам Гизмо, поэтому, когда он не пришел ночевать, переживать не стала. Каково же было мое удивление, когда рано утром имп меня разбудил и заявил, что переезжает. Тут только я заметила, что в комнате было непривычно пусто, ни тебе мотков ниток на столе, ни шуршащих пакетиков с бисером и блестками на подоконнике. Пока мы спали, демоненок собрал свои вещи.

— И куда ты собрался? — спросила я.

— Да тут недалеко.

Наше перешептывание разбудило Эллу. Пришлось сообщить новость и ей.

— Как вы знаете, бесхозный имп — лакомая добыча для магов, — пустился в объяснения Гизмо. — Так что я озаботился вопросом собственной безопасности.

— И до чего додумался?

— Теперь я не ничейный имп, а общественный!

Мы с Эллой переглянулись, не спеша разделять восторг чешуйчатого паршивца.

— В Академии фамильяров всем магическим созданиям гарантирована защита, так что я попросил признать меня одним из них. И… Вот!

Гизмо, скромно шаркнув ножкой, протянул мне свиток.

Согласно указу лорда Рендела, имп Гизмо, наравне с вивернами и прочими магическими тварями, признавался полноправным жителем нашей академии. Со всеми вытекающими бонусами — едой, кровом и защитой.

— И куда ты съезжать собрался? Не в зверинец же?

— Что ты! Я выпросил себе комнату в Башне фамильяров. Тут в конце коридора была одна свободная. Но не переживайте, я по-прежнему смогу присматривать за яйцом.

— А мы сможем ходить к тебе в гости! — обрадовалась Элла. — Какой ты молодец. Да, Дэни? Что скажешь?

— Я…

«Ку-ка-ре-ку!»

Оглушительный петушиный вопль заставил нас вздрогнуть и броситься к окну.

— Это кого там режут? — Элла с возмущением распахнула створки и громко взвизгнула.

По нашему подоконнику гордо вышагивал возрожденный некромантией петух. На соседнем метался всклокоченный Сэм и уговаривал птичку вернуться в комнату. Увидев нас, феникс заметно воспрянул духом.

— Дэни, Элла, гоните эту чешуйчатую дохлятину ко мне! Если с ним что-то случится, Дейв мне этого не простит!

— И совсем он не дохленький, а очень даже бодрый, — отметила Элла.

— А голосит так, что и живые обзавидуются, — добавила я.

— Зато на солнце и свет реагирует как нежить, — горестно объявил Сэм. Стоило сияющему фениксу сделать несколько шагов к петуху, как тот шарахнулся в сторону. — Вот видите, он меня к себе не подпускает!

Петух выдал рассерженное «ко-ко-ко», а потом зашипел, продемонстрировав длинный змеиный язык.