– Ну, тут ее нет, – сказал он. – Кей, стань в пару с Басом! Трикс, ты на воротах! Рет, Клей – оба в блок. – Опершись на бортик с той стороны, Алеф тихо заметил: – Когда Альваро и Монтега играют в одной команде, им нет равных.

Они и правда действовали слаженно. Мяч летал с одной стороны поля в другую – точно в руки. Быстрый пас – и Бастиан забросил гол в ворота и дал пять Монтеге, а потом подбежал ко мне и поцеловал – быстро, почти невинно, но свет тут же вспыхнул во мне, озаряя и сердце, и душу.

– Так, давай на поле, – приказал Алеф. – Романтика потом. Возьми в пару Ларга, только придержи коней.

Бас улыбнулся мне и, поцеловав еще раз, побежал назад, а сбоку от меня вдруг вытянулась рука, ловко поймавшая мяч, летевший прямо мне в голову.

– Мазила, – буркнула Элма, возвращая мяч Найрин.

– Боюсь, она была исключительно меткой, – вздохнула я.

– Вот как? – заметила Элма, провожая Найрин взглядом. – Может, расскажешь, от кого еще стоит ждать подвоха?

Я пожала плечами. Новости по академии расходились быстро, и я то и дело натыкалась на настороженные и даже испуганные взгляды. Наследница седьмого дома, ночная птичка, невесть как залетевшая в царство света, – я снова стала изгоем, не успев сойти за свою.

– От кого угодно, – ответила я. – Откуда мне знать?

– Что ж, у тебя как раз есть шанс получить ответы, – усмехнулась Элма.

Сперва я услышала мелодичное позвякивание браслетов, а после увидела кудрявую гриву Фелиции, подпрыгивающую над зрительными рядами.

– Вот честно, предсказаниями я уже сыта по горло, – пробормотала я.

– Тогда просто поболтаем, – жизнерадостно произнесла Фелиция, сворачивая в проход между рядами. – Итак, Мэди, если ты ничего не хочешь спросить…

– Я хочу, попросить, – подала голос Элма. – Твой сын, Фелиция, уже достал своими намеками. Уж не знаю, что у него за страсть к женщинам постарше…

– У него ко всем женщинам страсть, – кинулась я на защиту друга. – Особенно к блондинкам, – добавила тише.

– Так вот, не могла бы ты, как мать и прорицательница, – продолжила Элма, – намекнуть своему мальчику, что ему ничего не светит.

– Ох, дорогая, – виновато протянула Фелиция, – но я стараюсь не врать без особой нужды.

Элма поперхнулась словами, покраснела.

– Хочешь сказать, у нас с ним что-то будет? – недоверчиво произнесла она.

– Я ничего не хочу говорить, – тряхнула головой Фелиция. – Предсказания – вещь тонкая и хрупкая. Особенно в том, что касается чувств. Но ты только представь, как будет здорово! Сколько мы уже дружим? Лет десять? Сможешь звать меня мамой!

– Ты шутишь, – утвердительно произнесла Элма.

– Как знать, – ослепительно улыбнулась Фелиция и, приобняв меня за плечи, отвела подальше.

– Ты злишься, – сказала Фелиция, усадив меня рядом.

Поджав губы, я вздохнула. Я и правда злилась. Да, Бастиан выжил, мы теперь вместе, я учусь управлять тьмой и вроде как стала сильней…

– Столько людей погибло. Бастиан рисковал жизнью. И я все думаю, нельзя ли было поступить иначе?

– Добро пожаловать в мой мир, – вздохнула Фелиция, нервно постукивая носком туфли.

– А Расмус? – вырвалось у меня. – Что с ним? Почему его не отпускают, раз уж теперь понятно, кто из седьмого дома?

– Потому что он наговорил на измену великим домам, – сказала Фелиция. – Но, может, все еще обойдется.

– Вы должны были сказать мне раньше, – буркнула я. – О нем.

– Если бы я рассказала, что он твой отец, эквилибры загребли бы тебя вместе с ним, – с жалостью произнесла Фелиция, – потому что кто-нибудь из вас себя выдал бы. Если бы я поехала в Сумерки сама или с другими чарами, то меня бы забрали к серым, и больше я бы не смогла ничем помочь. А резня в Порожках все равно случилась бы позже, и никто бы не выжил. Если бы я не отправила Бастиана и Фалько в твою таверну в самом начале…