- Что, разочарован? – Собеседник хитро ухмыльнулся, и, закрыв глаза, выдохнул ядовитый дым. – Может не стоит так развлекаться со студентами?

- Значит лжешь, психолог.

- Я просто проверяю. Полегче, они, конечно, уже не дети, но еще и не взрослые. А ты спрашиваешь с них… будто они не просто взрослые, а, какие-то, уголовники-рецидивисты. В твоих глазах, может, так и есть… но в моих все немного иначе. Полагаю, личные мотивы тут тоже есть, ну? Не пытайся отовраться, я знаю тебя не первый год. Скажи, чем может так раздражать человек, который просто не понимает алгебру? Даже не так. Кому не интересна алгебра. У всех же свои приоритеты, и, если они не совпадают с твоими, это не значит, что они плохи.

- Лезешь не в свое дело, при чем слишком навязчиво. Если я наказываю, значит, есть за что.

- Ладно, понял, давай сменим тему. – Джек взмахом ладони развеял дым рядом с собой, но все равно продолжил внимательно рассматривать друга, внимательно, и даже слегка подозрительно. – Может, в бар сегодня?

- У меня факультатив с выпускным курсом, не выйдет. – Декан недовольно покачал головой, и уставился в потолок, расслаблено, но слегка устало.

- А знаешь… тут в столе притаилась бутылочка неплохого портвейна. Может тогда, разопьем ее здесь, после семи?

Хенгер внимательно изучил взглядом психиатра, затем тихо засмеялся и процедил:

- Не знаю, зачем тебе это нужно, но я согласен.

- Сразу бы так! А то как ни подойду, то на лекциях, то на факультативах, то еще где… про меня забыл совсем, хотя еще в прошлом месяце договаривались. – Врач сверкнул стеклами очков и незаметно улыбнулся.

- Я позвоню ближе к семи часам. – Отчеканил декан и, явно о чем-то думая, вышел из кабинета.

- Эх. Вроде бы умный, даже слишком, а такой идиот, страшно подумать. Ну ладно, попробую помочь. – Со смехом процедил Джек, хотя в кабинете уже никого не было.

* * *

Бок все еще болел, синие пятна разрастались, местами краснея, чернея или желтея. В руке и ноге чувствовались страшные рези, а глаз заплыл опухолью, которую Иида старательно пыталась скрывать. Несколько дней уже она отдыхала от ненавистных математических предметов, считая эти дни лучшими. Хотя в академии ее до сих пор обливали грязью, что за глаза, что в лицо. Блейк выглядел уже намного лучше, из-за чего сильно сочувствовал подруге, пытался помогать ей с лечением. Убирая подтеки с опухшей стороны лица, Фарлоу всеми силами стремилась убедить маленькую героиню пойти в больницу, но та была совершенно непреклонна. Она же так долго убеждала приемных родителей, что все хорошо… а если им придется тратится на ее лечение после драки, они всерьез задумаются, нужна ли им такая дочь, а этого девушка боялась больше всего.

Домашняя работа не делалась, ненавистные цифры не укладывались в голове, но друзья Юралу не оставили, буквально, пихая ей под нос лист с решениями. Лишь бы переписала, не воспротивилась и не поленилась. Мерзкий декан все равно узнает чужой подчерк. Она не могла спать, даже на обезболивающих в голову лезли странные мысли, наличие которых пугало ее.

Рассвет наступал так медленно и печально, так как студентка не хотела, чтоб этот день наступал. Отвратительный, алгебраический день, так она его называла. Мало того, три часа вместе с деканом, так еще и после ее ждут любимые одиночные занятия, в ходе которых она еще тысячу раз почувствует себя униженной и оскорбленной. День насмешек и издевательств, старт дан.

Рал не помнила, как оделась, и вышла на улицу, находясь в странном трансе, представляя, что все это происходит не с ней. Как ни странно, ей было знакомо это чувство, хотя она и не могла вспомнить, когда последний раз его испытывала. Просто знакомо, и все. Но если не с ней, то с кем тогда?