– Два вопроса, если позволите. – Декан милостиво кивнул. – Первый – правильно ли я поняла, что основной канал связи либо провален, либо имеются основания считать его ненадежным? И не буду ли я самым очевидным вариантом для такого связного?

– Проницательная, умная девушка, – хмыкнул Сарентон. 

– А еще к списку моих несомненных достоинств можно отнести практически полное равнодушие к лести, – усмехнулась я в ответ. 

– Это не лесть, а констатация факта, причем от вашего декана. Могли бы и проникнуться, – не остался в долгу магистр. – Что касается ваших вопросов… Начну, пожалуй, с последнего. Возможно, кто-то что-то и заподозрит, но не сразу. Все же в общении отца с дочерью нет ничего странного.

– Вы не совсем правы, – протянула я. – Герцог не очень положительно относится к тому, что его отвлекают на работе. Переписываемся мы крайне редко, только если случилось что-то действительно серьезное. Так что если утечка происходит из департамента, если они как-то могут считывать сигнал артефакта, то увеличение количества сообщений от меня с нуля до необходимого вам значения их точно заинтересует. А кстати, каким это образом они отслеживают сообщения?

– Мы не знаем. Мы даже не знаем, где именно утечка, в департаменте или здесь. Логично, конечно, предположить, что здесь, поскольку тут много посторонних, но пока нет точных данных…

– Понятно. Что, если действовать через герцогиню?

– Поясните? 

– Я могу писать ей, это и правда не вызовет никаких вопросов, если утечка здесь. А уж она передаст герцогу лично или напишет. 

– Давайте оставим эту идею про запас. Не хотелось бы ее втягивать. Все же мы так не поступаем, не посвящаем в наши дела семьи. 

Интересно, кстати, есть ли у декана Сарентона семья? Обручальной татуировки или браслета вроде нет. Но вообще-то непонятно, с чего бы меня это должно волновать. 

– А меня, значит, втягивать можно? – усмехнулась я, откинув лишние мысли. 

– Во-первых, ситуация у нас непростая. А во-вторых, вы же хотите работать следователем в будущем, почти коллега. 

– А мама и есть коллега, только бывшая. 

– Мне это известно. Так каково ваше решение, леди Амелия? 

– Ну… У меня, похоже, нет выбора. Придется помогать, – тяжело напоказ вздохнула я и тут же улыбнулась. 

– И вы даже не спросите, что именно тут происходит? 

– А вы расскажете? 

– Частично, – кивнул декан. – Вы должны быть в курсе возможных неприятных ситуаций, связанных с этим делом. 

– Хорошо, я слушаю, – я перестала улыбаться, собралась и внимательно посмотрела на мужчину. 

– Итак, здесь находится свидетель по одному важному делу, за которым я и мои коллеги должны приглядывать. Мы надеялись, что это безопасное место, но все вышло несколько иначе.

– То есть вы спрятали человека в академии благородных, не самом спокойном и безопасном месте, и сами же сюда перевелись, чтобы показать всем, что если они не знают, куда делся свидетель, то им точно сюда? – удивленно спросила я. Большую глупость, честно говоря, сложно себе представить. 

– Нам бы и так не удалось скрыть свидетеля, ее бы в любом случае нашли. А тут, как мы считали, более-менее безопасно: она под присмотром, много бойцов вокруг, студентов и преподавателей. Все на виду, плюс защитный артефакт при входе…

– Вы все еще так думаете? Постойте, а этот ваш свидетель, случайно, не живет в женском общежитии в центральном секторе?

Взгляд декана вильнул. Пусть на секунду, но я заметила. Значит, живет… Плохо, хочется переехать. 

– Ладно, не в этом суть, – помотала головой я. – Что сейчас с безопасностью?