Вдруг глаза женщины распахнулись, и на девушку взглянули белые, поддёрнутые мутной пеленой глаза мертвеца. Она видела такие однажды, ещё в деревне. Тогда одна несчастная девица утопилась, из реки её выловили через день. Вот глаза у неё были такие же - как у дохлой рыбины. Этайн вскрикнула и шарахнулась от двери так быстро, что оступилась с лестницы. Пролетела несколько ступенек, пребольно ударившись локтем, прежде чем заставила тело левитировать, останавливая позорное падение.

Впрочем, возвращаться наверх не хотелось. И Этайн, подобрав оброненный свёрток с формой, стремглав побежала вниз, чувствуя, как от ужаса руки у неё стали липкими.

Несясь почти бегом по переходам замка, Этайн судорожно соображала, что она сейчас видела. Неужели у кого-то из профессоров действительно есть оживший мертвец? То, что это башня именно магистра Натоли, девушка уже не была уверена. Теоретически такое было возможно, хоть и не совсем понятно зачем. Другое дело, что некромантия – подсудное дело. Практическое её использование строго запрещено Верховным Ковеном. Неужели она подсмотрела чужую тайну?

Но сразу за следующим поворотом размышлениям Этайн суждено было прерваться. Девушка со всего маха влетела во что-то. Точнее, в кого-то. Этот кто-то сначала грязно выругался, что не очень вязалось с нежным голосочком, а потом воскликнул:

– Лис! Вурдалак меня задери!

Обладательницей очаровательного голоса и под стать ему столь же очаровательной внешности, включавшей в себя длинные ноги, высокие скулы, чуть раскосые изумрудные глаза и тёмные волосы, была Дахут рок Рив, однокурсница Этайн, тоже перешдешая в Гвинефэр.

– Ты в порядке? – Эльфийка обхватила Этайн за плечи, заглядывая ей в лицо. Для этого Дахут пришлось немного наклониться. – Будто мертвеца увидела.

Этайн принялась тараторить, рассказывая, что с ней только что приключилось.
Назвать подругой Дахут было сложно. В Академии у Этайн был вообще один-единственный друг – Маттео. Но эльфийка была одной из тех немногих, кто не пытался при каждом удобном случае ткнуть её лицом в грязь, а иногда, по исключительно своему капризному настроению, могла оказать поддержку. В последний год учёбы они даже прожили в одной комнате, но по-настоящему близки так и не стали. Однако же увидеть её здесь было хоть и ожидаемо, но оттого не менее приятно.

– Ну-ну. – Эльфийка рассмеялась. – Что за чушь, откуда здесь мертвецы? Наверняка это было кто-то из преподавателей, чей покой ты потревожила. Давай-ка, вот что: я проведу тебя к магистру Натоли, а потом помогу с формой. – Дахут кивнула на свёрток в руках Этайн. – Как раз успеем к торжественному ужину.

– Т-торжественному ужину? – Этайн ещё не до конца оправилась от увиденного, но всеми силами пыталась взять себя в руки.

– Ты будто из леса сбежала. – Эльфийка хлопнула рыжую по плечу и мягко подтолкнула в нужном направлении. С трудом, но Этайн принялась переставлять ноги. – Сегодня будет праздничный ужин в большом зале, прибудет сам Кетцер. – Дахут сделала неопределённый жест рукой. – Всё очень серьёзно и очень пафосно.

В голосе эльфийки слышалась насмешка. Сама она такие мероприятия старалась всеми силами избегать. Этайн думала, что именно поэтому Дахут так не любит возвращаться домой. Почти все каникулы она отсиживала в столице, в Академии, лишь бы не попасться в руки матери, которая принималась водить её по званым приёмам с намерением поскорее выдать замуж.

Собственно, пока они шли до башни профессора, рок Рив увлечённо рассказывала о том, как на каникулах её порог оббивали женихи разной степени знатности и упёртости, а её матушка – герцогиня рок Рив, даже умудрилась устроить что-то типа смотрин. И как Дахут один за одним жестоко отмела все варианты. Одного обсмеяла, второго «нечаянно» макнула лицом в торт, третьего вызвала на дуэль, обещая не пользоваться магическими способностями, и тот, конечно, не смог отказать и проиграл.