– Ты… – Пораженно выдохнула Этайн, вытаскивая не без усилий иглу из стены. – Откуда ты её взял? Вшита в рубашку?

– Нет. – Дечи забрал иглу, вздёрнул рукав до локтя, выворачивая руку ладонью вверх. И Этайн увидела: иглы были вставлены прямо в его кожу. Концы ещё двух, в обрамлении запёкшейся крови, поблёскивали под солнечными лучами.

– Есть свои плюсы, как видишь. – Иглу в руках Дечи окутало бирюзовое сияние, он очищал её и обеззараживал, а потом медленно вставил в «кармашек» из собственной кожи.

– Из тебя бы вышел отличный наёмный убийца. – Хрипло прокомментировала Этайн. Только сейчас она осознала, насколько была близка от того, чтобы сталь оказалась в её глазу. А если бы парень промахнулся?

– Полагаю, так и будет. – Кивнул Дечи, стирая большим пальцем капли выступивший крови и отдёргивая рукав обратно. – Однако есть и минусы. Я вряд ли почувствую серьёзное ранение, которое необходимо залечить немедленно. Поэтому мне нужен некий контроль. К тому же…

В этот момент парень немного смутился, потёр гладковыбритый подбородок, но всё же продолжил.

– Как ты понимаешь, что пора пойти помочиться?

Этайн немедленно покраснела. Чувства такта у однокурсника не занимать.

– Ну… я… – Лисс растерянно огляделась по сторонам, будто в зале были какие-то подсказки.

– По давлению мочевого пузыря. – Подсказал Дечи. – Я этого не чувствую.

– Поэтому на тебе знаки? – Осенило Этайн. – Они тебя контролируют.

– Верно. – Дечи медленно кивнул, не сводя взгляда от девушки. Потом качнул головой. – Ты меня удивляешь.

– Почему? – Не успел румянец схлынуть с лица, как щёки вновь вспыхнули.

– Я, признаться, полагал, - Начал Дечи вставая. – Как и многие здесь, что ты вряд ли на что-то годна. Потенциал силы – это ещё не талант. Я полагал, что ты найдёшь удачную партию и быстро закруглишься с магическими делами.

– То есть ты судишь, даже толком не зная меня? – Смущение Этайн быстро сменилось гневом.

– За что прошу прощения. – Парень, чуть поклонился. – Я же вижу, что ты в последние несколько недель на пределе своих сил. Никто не мешает тебе снова вернуться к привычному мечу или, например, не делать самостоятельные задания. Ты трудолюбива, упряма и, стоит признать, умна.

Теперь Лисс совсем растерялась, не зная, что и сказать в ответ. Раньше она слышала что-то подобное лишь от Маттео, но считала, что друг льстит ей, исключительно чтобы сделать приятно.

Но Дечи избавил её от мучительного поиска ответа на столь приятные слова, протянул руку.

– Продолжим?

Но как бы упорно ни работала Лисс, усидеть сразу на всех стульях не выходило, её ресурсы тоже были конечны. Сейчас всё её внимание было обращено на физические тренировки. Рукопашный бой, магия, копьё, всё это требовало огромных усилий. При этом начала страдать учёба. И если почти со всеми предметами выходило сносно, то вот ментальные науки никак ей не давались.

В парах они теперь работали редко, и в основном друг с другом, а не со вторым курсом. Но сосредоточенности Лисс никак не хватало на то, чтобы построить толковую оборону в своём сознании. Какая уж тут оборона, если из сердца сквозит ледяными ветрами горных пиков?

Этайн медленно поднималась к себе на этаж, возвращаясь с отработки Натоли. Время почти перевалило за полночь. В комнате её ждали задачки по трансфигурации материи и сочинение по гоэтии, бессмысленное и беспощадное. Лисс как могла, оттягивала возвращение к себе, зная, что нужно будет приступить к самостоятельной работе.

Эльдетт тоже давала задания, да только они заключались в работе с собственным мозгом, полной сосредоточенности, мыслях, дыхании. А Лисс засыпала быстрее, чем могла сосредоточиться хоть на одном из трёх пунктов. Однажды она вот так заснула прямо за столом, лицом на толстом фолианте. Шея поутру болела так, что Этайн зареклась экспериментировать.