Паника пробегает вдоль позвоночника, и когда мы ровняемся, я сжимаю крупную ладонь Демьяна, но даже не замечаю этого.

Хулиганы резко замолкают, наблюдая за нами, а я молюсь, чтобы никто из них не решил докопаться до нас. Их четверо. Царёв один. От меня толку ноль. Максимум между ног могу зарядить или лицо расцарапать, но это вряд ли поможет в данном случае.

Пока проходим мимо, я практически не дышу. Но вдруг чувствую, как пальцы Демьяна проходятся по внутренней части моей ладони. Это ощущается как поглаживание. Даже как… ласка?!

Нет! Обрываю себя. Быть такого не может! Скорее всего, стресс так сказывается. На нервах принимаю желаемое за действительное. Вообще ничего не соображаю.

Тем временем гоп-компания остаётся позади, и я выталкиваю из себя вздох облегчения. Уже собираюсь вытянуть ладонь из руки Царева, как вдруг…

— Эй, поц, — в спину летит короткий свист, а за ним слышны приближающиеся шаги. — Нам твоя соска приглянулась. Иди-ка, погуляй пока.

Меня словно кипятком окатывает от того, что слышу. Вытягиваюсь струной, соображая, что делать. Будь я одна, рванула бы уже отсюда, сверкая пятками. Но со мной Демьян. И что самое ужасное — он резко останавливается. Из этого делаю вывод, что убегать в его планы точно не входит.

— Дём, пожалуйста, пойдём… — шепчу одними губами.

Судорожно оглядываюсь, испытывая ужас от надвигающейся толпы.

— Иди сюда, краля, — перехватывает мой взгляд тот, который шагает впереди всех. — Будем знакомиться. Задницу я твою заценил, остальное хочу посмотреть…

Царёв разжимает пальцы, выпуская мою ладонь. Перевожу на него полные страха глаза.

— Дёмочка, давай, просто уйдём… — жалобно пищу.

Вижу, как дёргаются желваки на его лице. В остальном он выглядит пугающе спокойным. Никаких эмоций. Абсолютное безразличие к происходящему.

— Не понял, ты ещё здесь, поц? — гопник подходит совсем близко и хлопает Демьяна по плечу. — Ты вообще, что ли, тупо…

Дальше всё происходит настолько стремительно, что я не успеваю даже вскрикнуть. Резкий разворот Царева на сто восемьдесят градусов, чёткий удар, и наглый гопник складывается пополам, хватаясь за горло и хрипя.

Его дружки быстро наступают на нас, выкрикивая маты. Дёма откидывает свою сумку в сторону и твёрдым шагом двигается им навстречу.

Всё, что идёт за этим, повергает меня в шок. Выпучив глаза, я зажимаю рот ладонью, наблюдая, как технично и жестко Царёв наносит удары.

Парни крупные и нападают толпой, но их движения смазаны и хаотичны. Демьян же действует без суеты. Молниеносно. Чётко. Жестоко. Он будто упивается тем, что делает. Ему мало раскидать гопников, он добивает — вырубает, не обращая внимания на их стоны. И у него даже дыхание не сбивается. А у меня…

Я дышу часто и рвано, как после быстрого бега. Между лопаток скользит холодный пот. Меня начинает лихорадить. К горлу подкатывает тошнота.

Я не то, чтобы испытываю жалость к нарвавшимся уродам, но вид их окровавленных лиц и болезненные стоны заставляют меня пошатнуться. Одичало наблюдаю за тем, как Демьян возвращается к своей сумке, неторопливо перекидывает ремень через плечо, затем направляется в мою сторону. В его глазах плещется ледяное безразличие, а мне хочется зареветь. Нервы скручиваются до предела.

— Пошли, — цедит, подхватывая мой локоть, и тянет за собой.

Шагаю на автомате. Смотрю под ноги расфокусированным взглядом. В горле саднит от пережитого ужаса.

Вырываю локоть из крепкого захвата и обнимаю себя за плечи. Сейчас Демьян пугает меня больше, чем гопники.

Ёжусь от мыслей о жестокости Царёва. Раньше Дёма таким не был… Или я просто его не знала?..