На автомате дёргаю тумблер, тяну ручник, закладываю вираж, и за терцию до того, как многотонные машины вот-вот расплющат меня и лежащего в отключке таксиста до тонкого слоя атомов, аэротакси встаёт на ребро. Сердце замирает от ужаса, отказываясь воспринимать решения разума. Визг тормозов, омерзительный звук мнущегося металла, но я прохожу! Крыша помялась в нескольких местах, осыпалось заднее стекло, но флаер продолжает лететь. Шумно выдыхаю. Сердце вновь ударяется о рёбра, словно только что меня оживили дефибриллятором.

«Кирк не должен был сунуться за мной в эту мясорубку, не должен!» — повторяю про себя как мантру. Не знаю, из-за чего переживаю больше: из-за того, что, возможно, не смогла оторваться, или из-за того, что если он попытается повторить мой манёвр, то вряд ли останется в живых.

От бешеной гонки очнулся водитель аэротакси. Немедленно оценил зверское выражение моего лица и предпочёл сделать вид, что всё ещё находится в бессознательном состоянии. Что ж, оно и к лучшему. Я сейчас злая, как стадо горилломов в брачный период, у которых в целях научного эксперимента отобрали всех самок.

— Здесь где-то должна быть река. Где она?! — хмуро поинтересовалась у толстяка, кусая губы от волнения.

— Т-т-та-а-ам, — напуганный до икоты полумиттар-полутаноржец ткнул пальцем в ближайший поворот.

Сбросила скорость, подлетела к мосту, что в этой части Тур-Рина соединял Изнанку с богатым кварталом, приказала водителю перехватить управление и рыбкой прыгнула в холодную реку. Чутьё объяснить нельзя, об этом знают все агенты. Бывают такие моменты, когда охватывает неудержимый порыв сделать что-то нелогичное, крайне опасное и совершенно бессмысленное. Можно было бы спокойно припарковаться и выйти из аэротакси, можно было бы выпрыгнуть на тротуар на небольшой скорости, но никак не кидаться с высоты в несколько десятков метров в городскую реку. Каковы шансы на то, что Кирк повторил мои сумасшедшие манёвры на аэротрассе? Какова вероятность того, что он так же, как и я, рискнул протиснуться между двумя фурами? Ничтожная, стремящаяся к нулю. Ведь если металл флаера ещё как-то скомпенсировал боковое давление грузовых аэрокаров, то для водителя гравибайка малейшие сантиметры «гуляния» прицепов могут обернуться летальным исходом. Однако интуиция твердила: «Прыгай»! И я, задерживая дыхание и правильно группируясь, прыгнула. Уже второй раз за сегодняшний день.

Несколько широких гребков. На тянущую боль в раненом плече не обращала внимания, сейчас не до неё. Доплыла до опоры моста, схватилась за неё и крепко прижалась. Сердце, вопреки всему, всё ещё продолжало колотиться как бешеное. Рваное дыхание так и не восстановилось, пальцы мелко тряслись после пережитого. А вдруг из-за меня Кирк всё-таки сунулся во встречный поток и не смог пройти между теми гружёными фурами? Вдруг не выжил?

Спустя бесконечно долгую минуту из-за угла здания вынырнул знакомый гравибайк. Тёмные волосы мужчины нещадно трепал встречный поток ветра, лоб был рассечён глубокой кровоточащей ссадиной, багровая кровь тонкой струйкой стекала по лицу с подбородка на грудь. Кожаная куртка оказалась разодрана сразу в нескольких местах, а на самом транспортном средстве появились две пугающе широкие борозды.

Именно в этот момент выдохнула весь лишний воздух, скопившийся в лёгких, а пальцы перестали дрожать. Живой. Слава Вселенной!

И всё-таки он, точно, псих! Что б его швархи сожрали! Зачем продолжил преследование после того, как я ушла во встречный поток?!

Вроде и зло брало, а с другой стороны, хотелось смеяться. Живой! Казалось, резко выплеснувшийся в кровь адреналин превратился в пузыри шампанского, и я мгновенно опьянела.