Он не только себя подставил, но и меня…

Я всегда вежлив с клиентами, так как кто платит, тот и заказывает музыку, но в этот раз я орал, как ненормальный. А он молчал, и с виноватым видом теребил свой галстук…

Я – адвокат, который выстраивал свою репутацию долгие годы, зарабатывал имя специалиста, который не просрал ни одного дела, не пошел ни на одну сделку с противоположной стороной… буду вынужден сейчас просить суд об отзыве дела, так как стороны конфликта пришли к взаимовыгодному соглашению, и готовы урегулировать спор вне стен суда.

А как же разнос в пух и прах?! Кто оценит мои заготовленные речи? Если я их даже и не произнесу…

Тихонову придется заплатить не только бывшей жене, но и мне. По двойному тарифу!

Подхожу к нужному залу заседаний. Он еще закрыт. Сзади себя слышу тяжелое дыхание Тихонова, но я не обращаю на него внимание, так как уже заметил в конце коридора эту выскочку Елизавету Евгеньевну. Она стоит возле окна со своей клиенткой, весело щебечет и смеется.

Махнул рукой Тихонову, чтоб оставался на месте, а сам пошел к этой веселой компании.

-Доброе утро, - обращаюсь к ним. Тихонова отходит чуть в сторону, открывая мне обзор на Лизку. Хороша, что сказать. На ней светло-серый, чуть отливающий голубым, строгий брючной костюм тройка, атласный галстук добавляет какой-то игривой пикантности. Она не выглядит строгой адвокатшей, а, скорее всего, может смело претендовать на роль чьей-то очень влажной фантазии… Далеко ходить не надо… Увидев ее образ, я уже накидал пару вариантов использования этого самого атласного галстука…

-Доброе ли? – задает вопрос Лизонька. – Как будем строить судебное заседание? Пободаемся, или сразу перейдем к основному – разделу имущества?

-Не имеете вы, Елизавета Евгеньевна, терпения… В нашем деле надо хитрее быть. Может у нас открылись новые обстоятельства, и вам все-также не на что претендовать? – честно, беру на понт, просто захотелось позлить… Понятное дело, что ничего нового мне не удалось раскопать за эти два дня. Но не могу отказать себе в удовольствии вывести ее на эмоции. И лукаво улыбаюсь.

-Единственное, что вы могли предпринять, Никита Андреевич – это убить своего клиента, а так как он стоит возле зала заседаний, потеет и тяжело дышит, и тем самым увеличивает выброс углекислого газа в атмосферу, то… - она разводит руки в стороны, - ваши дела плохи.

Улыбка съезжает с моего лица. Какая же она стерва! Разворачиваюсь и иду обратно к Тихонову. Тут к залу заседаний подошла и помощник судьи, открыла дверь и пропустила нас внутрь.

-Привет, Елизавета Евгеньевна, - кричит она на весь коридор.

Перед тем, как полностью зайти в зал заседаний, успеваю уловить растерянный взгляд Лизы. Она не ожидала увидеть эту мадам здесь. А что не так?

Заходят они в зал уже втроем. Лиза разговаривает с помощницей судьи, как старые подруги, но все-таки заметна ее нервозность.

Все занимают свои места и, встав со своего места, помощница судьи объявляет:

-Прощу всех встать, суд идет.

-Здравствуйте, прошу садиться, - свое место судьи занимает довольно крупный мужик моего возраста. На табличке, стоящей на столе, написано – Воробьев А. К. Я раньше этого судью не встречал… прямо неделя открытий, - судебное заседание объявляется открытым.

Поворачиваю голову в сторону Елизаветы. Она смотрит на судью странно, будто хочет придушить, и нервно стучит пальцами по столу.

-Рассматривается гражданское дело о расторжении брака истцом Тихоновым Р.С. с ответчицей Тихоновой С.П., - начинает свою песню судья. Лизка поворачивает голову в мою сторону и делает жест рукой, указывая на судью, стучит пальцем по циферблату наручных часов и шепчет: