Тот самый Макс медленно опустил руки, степенно одёрнул полы пиджака и с вежливой полуулыбкой прошёл к стулу напротив.

— Конечно, ты не Лиза, и никогда ею не была, мы оба об этом знаем,— до тошноты спокойным тоном проговорил он и сел.

— Тогда какого чёрта всё это происходит?!— вспыхнула я, готовая кинуться на него и голыми руками разодрать горло. И такой соблазн нисколько не покоробил.

— Садись, Ева, поговорим,— мягко осадил он.

Я рванула стул за спинку и села вовсе не по-женски, вперив ненавистный взгляд в лицо ублюдку: сомнений не осталось – он сотворил это со мной.

— Говори: мои дети – что с ними?— жёстко потребовала я.

— Успокойся, дорогая,— ровно проговорил Макс.— Дерзость здесь не поможет. Это во-первых, во-вторых, – она опасна для тебя.

— Что, приласкаешь электрошокером, «дорогой»!— передразнила язвительно, до боли в пальцах сдавливая подлокотники стула.

— Я не хочу причинять тебе боль. Но придётся, если ты продолжишь в таком тоне.

Я резко сорвалась со стула, выставив ладони на стол.

— Да плевать мне! Немедленно скажи, что с моими детьми и что тебе надо от меня?!

— С ними всегда всё было хорошо. За ними присматривают.

— Кто?!

Макс поднялся, вынул из кармана какой-то пульт, встал у торца стола и нажал на кнопку.

Затаив дыхание, я перевела взгляд на вспыхнувшую стену, оказавшуюся интерактивным экраном. И вдруг увидела до боли знакомые очертания своего двора. По дорожке от дома к калитке, безрадостно гребя игрушечной лопаткой по мокрой земле, шёл Илья, а за руку с ним – тоскливо озирающаяся Соня. Рядом с малышами шла незнакомая женщина и что-то рассказывала им. Они совсем не изменились, будто не прошло и ночи, как я не видела их, но выражение лиц заставило сердце сжаться: грустные, несчастные, потерянные.

«Что было с ними всё это время? Они могли подумать, что я их бросила!»— судорожно вдохнула я, невольно касаясь горла.

И всё же это было первое настоящее облегчение за долгое время: мои гномики живы, на вид здоровы, и за ними смотрели. Но напряжение и страх ударили второй волной, когда осознала, что неспроста дети были под наблюдением.

Экран погас, и связь с детьми будто снова оборвалась. Из головы выветрились все предостережения похитителей, инстинкт самосохранения отказал, и я буквально набросилась на Макса, схватив его за воротник пиджака, пытаясь добраться до шеи.

— Ах ты, скотина! Что ты со всеми нами сделал?!

Но внезапно на плечи камнем опустились чьи-то сильные руки и отшвырнули к стулу. Удержав равновесие, я сжала подлокотники и яростно оглянулась.

— Не рыпайся!— жёстко произнесла молодая женщина восточной внешности тоже на русском с заметным акцентом. И я могла поклясться, что уже видела её, но не могла вспомнить, где.

— Знакомься, Седьмая, это твой координатор Сейнара,— сухо проговорил Макс, потеряв всякое расположение.— В течение некоторого времени она будет сопровождать тебя всюду,— и он постучал пальцем по своему уху,— у тебя в голове.

Зло пыхтя, я отвернулась и вперилась в столешницу, стараясь взять себя в руки.

— Успокоилась?

Макс подвинул пластиковый стакан с водой, но я его проигнорировала. На секунду прикрыв глаза и сделав глубокий вдох, сдавленным голосом спросила:

— Где я?

— Ты в Скале.

— Где я действительно нахожусь?!— прошипела, косясь за плечо.— Я же не дура: это место – что-то нечеловеческое!

— Отнюдь. Всё это построено людьми и для людей. Пока ты этого не понимаешь, но позже обязательно увидишь лично. И это правда: ты не дура. Калейдоскоп не ошибся в тебе, отобрав для нас.

Я недоумённо вскинула брови.