Дверь за спиной закрылась. Я с удивлением осознала, что нахожусь в светлой тёплой смотровой, где играет тихая музыка. У дальней стены сидел мужчина в белом комбинезоне и прозрачной маске, а у кушетки ожидала молодая женщина восточной внешности в такой же форме.

— Раздевайтесь полностью и ложитесь на кушетку,— бесстрастно распорядился мужчина, поднимаясь.

— Что вы будете делать со мной?— тихо спросила на свой страх и риск.

— Вопросы задавать не положено, Седьмая!— строго произнесла, видимо, ассистентка врача неприятным для такого миловидного лица голосом.

Ледяными пальцами я сняла пижаму и кое-как стянула шлёпанцы, прилипшие к стопе. Девушка тут же забрала одежду и бросила в пластиковый контейнер с крышкой. Настороженно забравшись на кушетку, я широко раскрытыми глазами следила за каждым движением высокого худощавого мужчины, который остановился в ногах и ожидал, когда я размещу их на подставках. Внутри всё сжалось до боли: я помнила, что ненавижу врачей, особенно тех, кто по своей специфике должен слишком откровенно прикасаться к пациенту.

Как только легла на спину и раздвинула ноги, ассистентка положила ладони на мои плечи и прижала к кушетке. От этого я сжалась до судорог в икрах.

— Расслабься, Седьмая. Это обычный осмотр, чтобы ты не принесла сюда никакую заразу,— убийственно спокойным тоном проговорил врач и склонился надо мной.

От его жутких светло-голубых, почти бесцветных глаз, белых ресниц и бровей стало не по себе. Показалось, что я уже видела этого альбиноса. Только где?

А потом я пристально следила за каждой его манипуляцией: как он брал инструмент, как склонялся и делал соскоб, как щурился, ощупывая меня рукой в перчатке, и недовольно ворчал, что не опорожнила кишечник, и боялась даже моргнуть, чтобы не упустить ничего. Проще было бы зажмуриться и перетерпеть, но я не была на обычном приёме у гинеколога.

Затем он намекнул жестом, что можно опустить ноги и сесть, я с облегчением выдохнула и тут же села, сжав бёдра и скрестив руки на обнажённой груди. Мужчина встал передо мной, заставил раскрыть рот, взял мазок, осмотрел голову и уши. А потом обхватил моё запястье костлявой рукой, потянул на себя и быстрыми пальпирующими движениями прохладных пальцев прошёлся по предплечью. Затем взял кровь в несколько колб с разноцветными жидкостями внутри.

Не успела моргнуть, как он без предупреждения приставил какой-то аппарат к локтевой вене, и руку обожгло огнём. Я дёрнулась от него, зашипев. Из глаз полились слёзы, но ассистентка, крепко удержала за плечи, чтобы я не упала назад.

Когда он убрал аппарат, я посмотрела на сгиб руки и увидела множественные следы от игл, будто мне поставили какую-то инъекцию.

— А теперь сиди спокойно, иначе будет ещё больнее,— приблизил ко мне бледное лицо мужчина и прищурился.

Я замерла в ещё большем напряжении. Что-то холодное коснулось поясницы, а через секунду глаза чуть не вылезли из орбит, и лицо свело судорогой, потому что почувствовала, что буквально горю изнутри, словно по венам пустили лаву. Но не эта боль испугала – шокировало то, что я перестала ощущать собственные ноги, а за ними и руки, и всё тело…

Я стала клониться набок, перед глазами всё поплыло. А после… после ничего не помню…

* * *

[1] Доктор Джекилл и мистер Хайд – история ужасов о докторе-монстре.

5. Глава 4

Я всё же упала. Хруст в шее… Мимолётный быстро затухающий огонь по позвоночнику… А затем холод до полного исчезновения самых примитивных чувств… Всё вокруг затопил чистый космический вакуум…

«Я умерла,— равнодушно подумала и открыла глаза. Вокруг было белым-бело без малейшей тени или уголка. И такая умиротворяющая тишина, что я с удовольствием уронила голову в пуховую перину пространства, впитывая блаженство перехода в небытие, наслаждаясь отсутствием сожалений, грусти, вины.— Если такова смерть, то это счастье!..»