Пока блондин лез сквозь щель, до моих ушей донёсся знакомый голос Винсента: 

– Что у вас здесь? 

– Трое ускользнули капитан. 

– Олухи! Ничего без меня не можете! Включить фонари и открыть огонь! 

– Может, не надо? Попытаемся взять живьём. 

– Идиот! Их сейчас не возьмёшь! Им нельзя позволить добраться до леса! 

Дальше я не слышала, так как бежала вместе с блондином и рыженькой по освещённому двумя лунами полю на всей возможной скорости. Босые ноги кололи трава и камни, но я практически не замечала этого. 

Появился яркий свет от мощных фонарей со стены – теперь мы видны, как на ладони. Послышались выстрелы, мимо нас со свистом летели пули. Кажется, блондину задело плечо; зажав его рукой, он продолжал бежать, не сбавляя темпа.  

Впереди овраг: мы втроём, совершенно не раздумывая, прыгнули в него, кубарем покатились по крутому склону. Как только шеи не переломали? Но вот рыженькая ногу всё же подвернула, не смогла встать.

Мы немного пришли в себя, полежав на дне оврага какое-то время и прислушиваясь к вою сирен с городской стены. Выстрелы затихли, но свет фонарей продолжал шнырять над оврагом. Здесь мы в относительной безопасности, пока. Но зов продолжал манить. Я поднялась, а блондин со знанием дела вправил лодыжку рыжеволосой. Она, закусив свою руку, сдержала крик боли. Порвав свою дорогую рубашку, парень наложил на пострадавшую ногу девушки тугую повязку, заодно себе перевязал плечо и опять же, не говоря ни слова, взвалил её хрупкую фигурку себе на плечи – она даже ойкнуть не успела. 

Неся свою ношу, молодой человек отправился вдоль оврага, я – следом. Зов, конечно, ведёт в другую сторону, но нам надо выйти отсюда, не привлекая внимания. Пока шли, услышали отдалённый лай собак и рёв машин. Не может быть! За нами всё-таки пустили погоню! Не сговариваясь, мы ускорились. Добежали до конца оврага: свет фонарей сюда не доставал, но лай собак стал отчётливей.

Я учуяла запах воды и слабое журчание. Река! Здесь недалеко должна быть река. Блондин либо прочитал мои мысли, либо тоже унюхал воду. Бросились в нужном направлении. 

Лай собак всё ближе, кажется, что они вот-вот настигнут нас. Бросившись в прохладную воду, мы стали переходить реку. Благо, здесь неглубоко: мне по грудь, парню – по пояс, рыжая так вообще только ноги немного промочила, находясь на шее у парня. Собаки подбежали к воде и стали остервенело лаять в нашу сторону, не решившись зайти в воду. 

Мы уже успели перебраться на другой берег к тому моменту, как к собакам подбежали военные с фонарями и начали водить ими по воде. Парень спустил рыжую с плеч и залёг в высокой траве, мы последовали его примеру. Свет фонарей скользил над нами, рядом с нами, слегка просачиваясь сквозь травинки, но с другого берега нас не было видно. 

– Собаки лают так, будто они рядом, – пояснил один из воинов. 

– Лично я в воду не полезу, недавно бронхит вылечил, – ворчал другой. 

– Тоже не пойду, – ответил третий. – Вообще зачем мы за ними гонимся? Ну, сбежали – и хрен с ними. 

– Нельзя, – возразил первый, – они могут поделиться информацией с дикарями. Парня видели? Он явно из высшего круга, наверняка много знает.  

– Когда установят личность сбежавших? – спросил второй. 

– Скорей всего, завтра. Не завидую их родителям – проглядели своих деток, а могли вовремя их вылечить, – ответил третий. 

– Одна из них была на лечении: видно по рубахе, – сказал первый, судя по всему – самый наблюдательный: всех-то он нас запомнил. – Как видишь, не вылечили, ещё и сбежать умудрилась. Предстоит психбольнице большое разбирательство по этому делу.