Но этого Семён уже совсем не помнил — возле города его всё-таки приложило до беспамятства.

Как шепнул ему потом лекарь-ублюдок — дотащил его до города Стрига.

Потом об этом бое тумаки сложили песню. Про двух псов в ней, конечно, ни словом не вспоминалось — ну да не очень-то и хотелось.

***

Боярин князя Воротынского Семён Адашев тряхнул головой, прогоняя воспоминания.

Нет больше того пацана, потерявшего лучшего друга, и повзрослевшего за неделю на десять лет. Есть матёрый воитель Семён Адашев, видевший с тех пор десятки, если не сотни стычек и боёв.

— Стригу помню, — повторил боярин.

Потом посмотрел на гостя и спросил:

— Тебе как, по дорогам таскаться ещё не надоело? Может, у меня останешься, поживёшь спокойно? А, Голобок? Что я тебе — миску щей и кусок хлеба не найду?

Но слепой, не прекращая жевать, помотал головой. Потом выбрался из-за стола, и отвесил поясной поклон хозяину.

— Спасибо тебе за хлеб, за соль, Молок. Но остаться — не останусь. Волк псу не служит.

Адашев неловко пожал плечами, позабыв, что гость этого не видит. А Голобок сказал:

— Пойду я. До ворот доведёшь?

Прощание получилось скомканным, но быстрым. Голобок дружески толкнул хозяина кулаком в плечо, повернулся и пошёл по дороге, постукивая перед собой посохом.

А Адашев замер в воротах, и лишь растерянно крикнул вслед:

— Ты заходи, ежли что…

И тут же повернулся на голос:

— Барин! Барин! — от усадьбы к воротам бежал дворовой парень, которого звали так же, как и хозяина — Сенька.

— Чего тебе? — сурово спросил боярин.

— Боярыня рожает! Повитуха сказала — началось!

2. Глава 1. Поздравляю, Жорик, ты бобёр!

(Пятью минутами раньше. Наше время, наш мир)

— Через четыре минуты, — безапелляционно отчеканил старикашка. — Умрёшь ты через четыре минуты.

Не, ну нормально разговор начался? Просто прекрасная фраза для знакомства. Так или примерно так подумал Егор, но сказать ничего не успел — собеседник опять подал реплику.

— Что завис? — поинтересовался старческий голос откуда-то сзади. — Не веришь, что ли?

Егор промолчал, лихорадочно пытаясь понять, отчего вокруг полная темнота, где он вообще находится и почему не может пошевелить ни языком, ни мизинцем. Какой-то странный предсмертный бред.

— Ах да, ты уже на ступоре, — вспомнил собеседник. — Ну оно даже и к лучшему. Помолчи пока, послушай старших разумные речи.

«Деньги в сберкассе должен беречь ты» — мысленно закончил стишок Егор. «Откуда я знаю этот стишок? Господи, какого только мусора нет в моей голове, — подумал он. — Интересно, это я умудрился заснуть, несмотря на боль, или происходящее — это всё-таки предсмертный бред?».

— Ни то, ни другое! — огорошил его старичок, не то прочитав мысли, не то просто угадав. — Я просто поставил твою жизнедеятельность на паузу, чтобы спокойно мысленно пообщаться — обрати внимание, ты ведь даже не дышишь. Кстати, это заклинание ману жрёт как не в себя, а мне тебя ещё перебрасывать, если договоримся. Поэтому давай-ка ближе к делу. Сейчас ты соберёшь мысли в кучу и внимательно выслушаешь меня — даже очень внимательно, это в твоих же интересах. Потом я отвечу тебе на один — и только один! — вопрос, вторым шагом ты мне дашь согласие либо откажешься, затем я принимаю окончательное решение, и в зависимости от этого решения ты отправишься либо в мир иной, либо в иной мир.

Так или иначе — твоя короткая 15-летняя жизнь практически закончилась, прими это как данность.

Полагаю, что твоя скорая смерть сюрпризом для тебя не является. Не маленький, сам давно понял, к чему всё шло в последние дни. Думаю, за двенадцать лет скитаний по больницам ты про свою любимую болезнь знаешь всё лучше иного врача.