– Коммерсант, – предположил Ларс.

– Нет, – откликнулась мисс Бедуин, – плохо одет для коммерсанта.

– Судебный курьер, – повторил попытку Ларс, которому казалось, что старичок, который старался держаться официально, явно пришел по делу. – Я прав? – обратился он к подошедшему.

– Г-господин Ларс? – проговорил, запинаясь, старичок.

– Да, это я, – ответил тот, уверенный, что угадал.

– Это коллекционер автографов! – воскликнула мисс Бедуин. – Он вас узнал и хочет попросить автограф.

– На фаната вроде не похож, – задумчиво добавил Пит. – Вы посмотрите на булавку в галстуке. Настоящий граненый камень. Кому в наши дни придет в голову нацепить…

– Господин Ларс, – проговорил пожилой господин хриплым, ломким голосом, осторожно усаживаясь на краешек скамьи, отодвигая в сторону сахарницу, солонку, пустые кофейные чашки и кладя перед собой портфель. – Просить прощения, что беспокоить. Но – проблема.

В нем было что-то от Санта-Клауса, но он явно пришел по серьезному делу, а всякое серьезное дело требует строгости, и никаких сантиментов. За его спиной не толпились сказочные эльфы, и не похоже было, что он запасся подарками. Перед Питом, Ларсом и мисс Бедуин сидел специалист в своей области: одного взгляда на то, как он роется в портфеле, хватало, чтобы отпали всякие сомнения.

Вдруг Пит толкнул Ларса локтем и кивнул в сторону выхода. Возле пустой кабинки у двери стояли два молодых человека со скучающими рыбьими лицами. Похоже, они пришли в кафе вместе с этим странным типом и теперь глаз с него не спускают, ждут развития событий.

– Вызывайте полицию, – сказал Пит мисс Бедуин, а сам полез в карман и вынул документ, который всегда носил с собой.

Мисс Бедуин приподнялась, растерянно хлопая глазами.

– Давайте скорее, – поторопил ее Пит. – Эй, кто-нибудь, позовите полицию, – громко крикнул он.

– Пожалуйста вас, не надо полиция, – умоляюще проговорил старичок, хотя в голосе слышались нотки раздражения. – Всего несколько слов. Вы кое-что не совсем понимать. Вот, взглянуть, пожалуйста.

Он вынул из портфеля блестящие цветные снимки, которые Ларс сразу узнал. Это были копии его ранних эскизов, собранные агентами Кей-Эй-Си-Эйч, начиная от двести шестидесятого и по двести шестьдесят пятый, а также копии точной спецификации его последних моделей, составленной для дальнейшей разработки в компании «Ланферман и партнеры».

– Эта бумага называется «предписание о сдержанности поведения», – сказал старичку Ларс, разворачивая документ. – Вам известно, что там написано?

Скроив недовольную мину, старичок неохотно кивнул.

– «Всем официальным представителям правительства Советского Союза, – начал читать Ларс, – а также Китайской Народной Республики, Кубинской Народной Республики, Бразильской Народной Республики и Доминиканской Народной Республики…»

– Да-да, – закивал старичок.

– «…и всех прочих этнических и национальных образований, входящих в состав политического союза Восточный блок, в течение всего срока, указанного в данном документе, строжайше воспрещается беспокоить и раздражать подателя сего документа, а также докучать ему, угрожать или оказывать на него давление…» То есть податель – это я, речь идет обо мне, Ларсе Паудердрае… «Или иным каким-либо способом отвлекать его, а также приближаться к нему с тем, чтобы…»

– Хорошо, – вяло проговорил пожилой господин. – Я есть официальный представитель Советского Союза. По закону я не мочь с вами разговаривать. Мы понимать это, господин Ларс. Но этот эскиз, ваш номер двести шестьдесят пять. Видеть?

Он взял снимок и показал Ларсу.