В принципе Лёве нечего было делать в «А» классе. Экзамен он всё равно хорошо сдаст, тут осталось-то всего пару месяцев. А вот то, что его «чморным» назвали… Абрамов зря это сделал. Лёва, конечно, тихий, но тихий псих. Его можно месяцами доводить, он будет только глаза опускать и голову в плечи вжимать. А потом просто, нафиг, лопнет терпение, и, как резинка, так забубенет, что мало не покажется.

Так что за «чморнова», за монастырь можно огрести. И хорошенько так.

Теперь Миша был даже недоволен всем, что произошло. Если он может отказать Киле и его компании, то Лёве точно не откажет.

А Лёва попросит брата пойти с ним.

— Ладно, решим. До субботы ещё далеко, — Мишка отвернулся и пошёл в сторону своей квартиры.

****

Накинул капюшон куртки, чтобы спрятать лицо, задумавшись, шёл к дому.

Неприятно это получилось. Всё точно сказал Роман Борисович, что пожалеет он, а будет поздно.

Миша остолбенел, полностью осознав, что пытался натворить. Это было так страшно, что дрожь побежала по телу.

Что-то нужно было исправить!

Но это чувство беспомощности, когда надо помочь, а не можешь изменить ситуацию, просто не в силах… Уже не первый раз он ощущал подобное. И чувствовал свою слабость перед обстоятельствами. Иногда встречал людей, которым горы по плечу и море по колено, и внутри смеялся над ними. Они не знали, как может мир перевернуться с ног на голову, и события понесут мощной стихией, из которой не вылезти, а только подчиниться и попытаться не сломаться внутри пучины.

Но в этот раз лавину спровоцировал он. И ничего не произойдёт, потому что ещё не поздно. Он сам не пойдёт с медведями. И Лёву не пустит.

Миша хотел хоть за что-то уцепиться, за какую-то помощь, поддержку. Когда-то это были отец с мачехой. А теперь он быстро достал телефон и написал:

— «Прикинь, Лёлик, я уже скучаю по тебе. Кинь адрес страницы в соцсети».

И отправил Оле.

Она ждала, когда он напишет. Может даже пыталась сама первая написать, потому что ответ пришёл сразу же. Девчонки такие смешные, думали, что это неприлично.

А может и правильно.

Мишка покривился, действительно навязчивых девчонок было слишком много у него в жизни.

Оля скинула адрес страницы в интернете, и он поспешил домой, чтобы добраться до компа, потому что на телефоне у него интернета не было. Батя его лишил всех карманных денег. И бабку, которая приютила внука, тоже, между прочим, ущемил во всём. Чтобы не разбегались и могли посмаковать житьё-бытьё без великого Григория Петровича, с которым всем хорошо, а без него никто жить не сможет.

Тьфу, за это на батю. Мишка и не любил его.

С другой стороны, бабка Вера тоже конфликтовала с сыном регулярно, но не обижалась и очень любила. Просто столько властных, жёстких людей под одной крышей не могли ужиться. И Михаил уже входил в статус такой личности. Тяжеловато ему было с отцом, да и с бабкой жизнь не сахар.

Так что жил сейчас Михаил на пенсию своей бабки Веры и на карманные деньги Лёвы. Мачеха давала Лёве большие суммы, специально чтобы брат передавал брату. Всё-таки мачеха у него мировая.

Какое-то время назад, он называл Динару мамой. И не надо было прекращать.

По крайней мере у него кроме Оли была мама, пусть не родная, но любящая. И брат не родной... Лёвка - брат, с прибамбахом, протёкшей крышей и ненормальными идеями, но очень нужный.

— Что думаешь по этому поводу, Макс? — тихо спросил он у своего друга, который медленно волочился за ним.

Всё время ходил рядом, тихой мышью, почти незаметный.

— Насчёт чиксы?

— Сам ты чикса!

— Ну, девка.

— Твоя Олеська – девка! Это – девушка. Между прочим, моя, почти, — поставил на вид ему Мишка, и заметил ехидную улыбку на веснушчатой физиономии друга.