- А, ну тогда ладно, - механически киваю как болванчик. Голова раскалывается, глаза болят. – Спасибо, что отмазала. Расскажешь, что нужно донести?

- Естественно! Зачем, по-твоему, я здесь! Я еще поесть захватила, так что поднимай свою на удивление ленивую сегодня задницу, покормлю тебя уж, а то съедешься со своим любимым и не будешь на порог пускать, - Жанна театрально заламывает руки и смахивает несуществующую слезу. - Ох, выросла девка, и когда только успела.

- Нет, - угрюмо отвечаю хриплым голосом.

- Что нет? – не понимает подруга, продолжая колдовать на кухне. – И кстати, голосок у тебя и впрямь жутковатый, может, действительно болезнь? Не накаркала ли я часом?

- Нет, - снова односложно отвечаю.

- Да что ты там заладила, нет и нет! Все! Чайник закипел, булки подогрела, иди вкушать пищу королей.

- Это баб Нюрина стряпня что ли пища королей? – помимо воли на лице появляется улыбка.

- Ага, а как иначе? Сама знаешь, что пирожки у нее самые вкусные, не зря ее внуки подрядили в их пекарне готовить.

- Как по мне, у них сработала обыкновенная жадность, на приходящего сотрудника пришлось бы больше финансово тратиться.

Наконец поднимаюсь-таки с дивана и бреду на кухню, где от вкусных запахов внезапно понимаю, насколько проголодалась.

- Ну не скажи, не всегда так. Если взять мою бабку со стороны отца, так я ей лучше приплачу, чтобы она не участвовала в семейном подряде, до того вредная, с ней даже отец не выдерживает долго находиться в одном помещении. Аврора! Что с лицом?

Предстаю во всей красе перед Жанной, она, естественно, в шоке. Хотя я себя еще в зеркале не видела, но предполагаю, что зрелище еще то.

- Да так. Наливай чай, - присаживаюсь на стул напротив. - И нет, я не перестану тебя пускать на порог, потому что мы с Иваном не съезжаемся.

- К-как? Почему? Что случилось? Ты ж так хотела.

- Вот именно, что оказалось, хотела только я. Ты знала, что все это время пока мы с ним встречаемся, тьфу ты, то есть встречались, он мне изменял направо и налево? – спрашиваю прямо в лоб и внимательно слежу за реакцией подруги.

Для меня очень важно узнать, неужели и она скрывала от меня тайну, пусть и типа во благо.

- Нееет, - ошарашенно тянет она, - не знала. Если бы знала, попыталась сфотографировать его на месте преступления и показала бы тебе. Ты знаешь, как я отношусь к подобным вещам, считаю, что козлов нужно вырывать из души и сердца резко, без анестезии.

Мне становится в разы легче. Теперь можно выдохнуть и расслабиться. Кажется, Жанна не обманывает.

- Спасибо.

- Да не за что вроде. Но ты давай, рассказывай, что там произошло вчера? Что этот урод натворил? Это потому у тебя такой вид красивый, рыдала небось полночи? – подруга неодобрительно качает головой.

- Было дело, - соглашаюсь и приступаю к рассказу.

- Н-да, дела, - тянет Жанна, внимательно выслушав меня.

Булки съедены, чай остыл, а мы так и сидим.

- Ага, номинация «Дурочка года» точно моя, - горько усмехаюсь, отпивая из кружки.

- Ой да ладно тебе! Сколько женщин оказались обмануты подобным образом! И поумнее, и поопытнее тебя, между прочим.

- Ну спасибо.

- Пожалуйста. Я правду говорю, дорогая моя. Мужчины по определению своему не могут быть порядочными, они от природы полигамны, о какой тут порядочности может идти речь!?

- Опять ты со своими феминистическими настроениями, - недовольно бурчу. – Не все плохие, я не верю.

- И хорошо. Значит, приводи себя в порядок и завтра чтобы явилась в институт при полном параде, поняла меня!?

- Зачем. Перед преподавателями я и знаниями могу блеснуть, не собираюсь уподобляться Лере, которая вечно всем глазки строит да слезливые истории рассказывает.