Прочитав «Юля», соседка мгновенно отвернулась, а на щеках одноклассницы я заметил легкий румянец.

Засмущал?

Юля

Я не могла отвести взгляд! Он рисовал просто божественно! Всегда завидовала людям, которые могли из обычной фигуры сделать на бумаге настоящий шедевр! Причём это не палка, палка, огуречик, вот и вышел человечек, а реальный трехмерный куб. Его не грех изготовить для украшения фасада.

Как тут не зависнуть?! Мария Ивановна такое даже за пять лет не нарисует!

Я честно пыталась посмотреть на доску! Прикладывала всевозможные усилия, стараясь разобраться в словах великого гения самой точной науки, но... Нечто возвращало снова и снова к первому тетрадному листу Белочкина.

Магия! Чары! Колдовство!

Как вернее обозначить то состояние, когда с виду обычный предмет начал иметь слишком большую власть над тобой?

Юлька, соберись! Это просто листоч... Блин! Зачем этот ненормальный только что написал мое имя возле фигуры?!

— Хочешь, я подарю тебе рисунок? — вдруг шепотом спросил Максим, заставив вздрогнуть.

Его голос раздался слишком неожиданно.

А-а-а! Он издевался! Определенно издевался! Если посмотрю на него в данный момент, стопроцентно спалюсь...

Как там надо дышать правильно, чтобы не покрыться серо-буро-малиновым цветом от нехватки кислорода?!

— Погоди, не дописал кое-что, — хитро улыбнулся Белочкин, после чего закрылся учебником геометрии.

Пока Максим писал, не знала, куда спрятаться. Почему-то стало страшно до дрожи в коленках прочитать следующие слова соседа по парте. Сердце вообще забилось, словно сумасшедшее. В легких кислород подозрительно уменьшился. А если он напишет то самое «люблю», или «давай встречаться»? Что мне тогда делать?! Сказать правду?! Не хочу говорить ему правду!

В наше время мало кто настолько боится и одновременно уважает своих родителей. Он решит, будто Лисичкина просто трусиха, неспособная отстоять права перед отцом. Подумает, мол, слабая. Слабые девчонки нынче не в моде.

Вдох-выдох, вдох-выдох. Все нормально. Черт, нет! Всё давно укатилось к лешему, еще лет с восьми! Напряженно сдавила кончиками пальцев край парты. Честно, с трудом подавляла желание убрать дурацкий учебник, намереваясь увидеть послание Макса.

Дышим ровнее, ой, то есть спокойнее. Невозможно дышать ровно, Юлька! Ну, не могу я ему по-настоящему нравиться! Так не бывает, или бывает, но лишь в кино. В большинстве случаев, мальчишка не замечает симпатии девчонки. Это аксиома! А любовь со школы вообще бред бредовый, происходящий с единицами. Я никогда не войду в заветное число тех счастливчиков, выросших вместе бок о бок, а затем создавших крепкую семью. Подобные случаи один на миллион. Даже процент математической вероятности и тот не на моей стороне.

Внезапную пытку прервал первый звонок с урока. Он, как обух по голове, мгновенно отрезвил, вернув в реальность.

— Стоять! Запишите домашнее задание! — гаркнула Мария Ивановна, требовательно постучав по доске.

На автомате принялась переписывать закорючки учительницы карандашом на обложку тетради.

Чертыхнувшись, Белочкин быстро вырвал лист да торопливо свернув, вложил его мне в руку. Когда Максим прикоснулся, то вызвал странный ступор.

— Прочти обязательно, — подмигнул он, после чего спешно собрался, сфотографировал ДЗ да был таков.

Едва дописав номера заданий, свободной рукой расстегнула сумку и с парты скинула в нее учебник, в который вложила тетрадь. Пенал точно в цель улетел следом за книгой. Под конец машинально закрыла молнию, после чего поднялась и перекинула лямку через плечо. Во второй руке с волнением продолжала сжимать свернутый лист Макса.