***

Он гордился своим умением хорошо понимать и просчитывать людей. И так фатально ошибся в дворничихе-консьержке. Да, пусть эта всего лишь дворничиха. Сам факт это не отменяло. Георгий ошибся во всем – начиная от возраста и заканчивая общей оценкой личности. Думал, что это выпивающая тетка предпенсионного возраста. А это оказалась молодая женщина, и, кажется, вполне симпатичная. Даже сопливые малолетки умудрились в ней симпатичную девушку разглядеть. А сам Георгий… словно ослеп. Как можно был так проколоться?! Так фатально Георгий никогда не ошибался. И эта ошибка не давала ему покоя. Оказывается, не давала. Словно требовала какого-то дополнительного разрешения. Или завершения. Георгий покосился на букет тюльпанов, лежащий на сиденье. Возможно - такого.

***

- С восьмым марта.

Она смотрела на него ошарашенно. Ну, только ради удовольствия от этого взгляда и открытого от удивления рта – красивого, кстати! – стоило это сделать. Гоша оторвал плечо от косяка, шагнул в помещение и протянул тюльпаны… девушке. Ну да, она не дворничиха, не консьержка, а девушка. Весьма симпатичная. Теперь словно пелена спала с глаз, и ее камуфляжа в виде кофты, очков и дурацкого ободка Гоша просто не замечал.

- А вы полны сюрпризов, Георгий Александрович, - она задумчиво смотрела на протянутые ей тюльпаны. А потом все же взяла букет и универсальным женским жестом ткнулась носом в цветы.

- А вы знаете мое имя, - констатировал Гоша и, не дожидаясь приглашения, сел на стул, стоящий у стены.

- Конечно, - она все еще прятала лицо в цветах. - У меня же есть список жильцов с номерами квартир. И я знаю, кто вы. Жидких Георгий Александрович, шестой этаж, квартира номер сто восемнадцать, владелец и генеральный директор «СВ-Авто».

- Не совсем точная информация, - усмехнулся Гоша. – Не владелец, а совладелец. «СВ-Авто» принадлежит мне и моему брату.

- А я его видела! – девушка вынырнула из-за букета. – Он к вам приезжал несколько раз. Такой большой мужчина на смешной машине.

- Почему смешной?

- Ну, - она вдруг смущенно улыбнулась. – Там картинки такие забавные нарисованы.

- Ему только не говорите, что у него смешная машина. Григорий Сергеевич считает, что машина у него - верх брутальности.

- Нет, я понимаю, что это хороший, дорогой автомобиль… - девушка окончательно засмущалась. – Просто… Спасибо за цветы, - закончила тихо.

- Пожалуйста, - с каждой секундой разговора, с каждым сказанным словом настроение у Гоши все улучшалось. – У меня вот никакого списка нет, поэтому я все еще смиренно жду, когда вы скажете мне свое имя.

Она снова смотрела на него поверх очков – но только совсем не учительским, а каким-то слегка растерянным взглядом, а потом и вовсе сняли этот уродливый темно-коричневый старушечий пластик с лица. Глаза у нее оказались большие, темно-серые и круглые. Почти птичьи.

Девушка встала, достала с полки в шкафу стеклянную банку, налила в нее воды из чайника и туда поместила шуршащий целлофан с тюльпанами.

- Ираида, - ответила негромко. И чуть уверенней и громче дополнила: - Павловна. Ираида Павловна.

- Да ладно! – Георгий откинулся на стуле так, что даже стукнулся затылком о стену. Недоверчиво уставился на девушку. - И-ра-и-да?! Живого человека не могут звать Ираида!

- В честь бабушки назвали, - ровно ответила она. – Но называют меня все, конечно, Ира. Или Ирина.

- Нет, как все – это я не люблю. Ираида Павловна, может, хоть в честь праздника вы угостите меня чаем с тортом?

- Нет торта, - ответила она.

- Как – нет?

- Вот так. Жильцы не хамят, извинений в виде тортов не приносят. Жизнь – боль.