***

- Ирочка…

Было бы глупостью надеяться, что ее розыски в шкафу останутся незамеченными.

- Да, мам? - Ирина обернулась к матери с плечиками в руках.

- Мне очень нравится это платье, - мама вытянула вешалку из рук Иры. – И тебе оно очень идет.

- Мне кажется, оно мне совершенно не идет, - пробормотала Ира. Теперь вся эта затея: с выбором одежды – а вся более-менее приличная одежда, кроме джинсов, курток и ботинок, осталась у родителей - да и само согласие провести вечер с Георгием казались Ире просто глупостью. Нет, даже не просто глупостью. Скорее, каким-то сокрушительным фиаско. Отказаться бы… но как?! Разве что сослаться на внезапно схвативший понос. Ира почему-то усмехнулась, представив, как сообщает это Гоше. И его реакцию.

Мама ее усмешку интерпретировала по-своему.

- Ну-ка, - она стянула платье с плечиков. – Давай-ка примерим.

К платью нашлись и туфельки. Ира разглядывала свое отражение в зеркальной дверце шкафа в спальне. Ну куколка. В талии узко, лиф облегает, юбочка пышная. А если волосы уложить и макияж сделать – то вообще куколка-конфетка. Георгий Саныч слюной захлебнется.

- Ирочка… - в комнату снова вошла отлучавшаяся на кухню мама, подошла сзади, заправила прядь волосы дочери за ухо. – Ты куда-то с подружкой собралась?

Ира вздохнула.

- Нет, мама, не с подружкой.

Мать и дочь смотрели друг на друга в отражении зеркала.

- Я собралась в воскресенье в театр. С мужчиной. Он владелец автомобильного холдинга. Красивый. Не женатый. Его зовут Георгий. – Мама молчала, и Ира безжалостно добавила: - Надеюсь, у меня с ним ничего не получится.

- Ох, Иришка…

Мама обняла сзади, и Ира замерла в материнских объятьях. Вот мамины руки - самые лучшие. Самые безопасные. А остальное – яд и тлен.