– В конце концов, «Лило», я же твой самый главный защитник. – Арс снова смеется, будто и не было той сложной эмоции. Будто она мне привиделась.

Я теряюсь от этого шторма в его настроении и не сразу реагирую на сказанное, вдруг взорвавшееся теплом в животе.

Самый главный защитник…

– Пойдем пешком? – беззаботно предлагает он.

– Куда пойдем? – поднимаю взгляд к сверкающему небу. Гроза становится все ближе. Она уже несколько часов ходит кругами. Видимо, все же решила заглянуть в город.

– Мне все равно, – крутит Арс головой в разные стороны. – Туда? – указывает направо.

– Почему именно туда? – Его шторм отпускает, и я улыбаюсь.

– Налево как-то неприлично, – щурится, опять напоминая мне наглого и хитрого кота, только сейчас нанюхавшегося валерьянки.

– А ты весь из себя такой приличный? – цепляю его, шагая рядом.

– Я? – тычет пальцем себе в грудь. – Естественно! – И взгляд честный-честный. Ресницами хлопает и давится смехом.

Ловит мою руку. Крепко сжимает ладонь в своей большой и горячей. Пропустив удар, сердце берет разгон, а он просто идет рядом, слегка раскачивая наши сцепленные руки.

Сворачиваем за угол дома и бредем без цели, разглядывая редкие автомобили, проезжающие мимо. Над головой грохочет, а тротуар под ногами все чаще освещает холодным светом молний. Наверное, я должна спросить, что у него случилось. Даже проговариваю про себя этот вопрос, но так и не озвучиваю. Физически чувствую, что Арс закрыт.

– Как там мой ноутбук? – решаю задать вопрос попроще.

– Я мало что успел сделать до отъезда. Днем займусь. Но судя по той картинке, что я успел увидеть, шансы на реанимацию есть. Расскажи мне что-нибудь. – Он медленно поглаживает тыльную сторону моей ладони большим пальцем, похоже, даже не замечая, как делает это.

– Что? – очень стараюсь не обращать внимания на мурашек, ползущих по руке от его прикосновения.

– Не знаю, – пожимает плечами. – Что-то о себе. Чем занималась сегодня весь день?

– Тебе правда это интересно? – удивленно смотрю на Арса. Он кивает.

Немногословный сегодня, сильно загруженный, хоть и пытался дурачиться.

Перебираю в голове все прошедший день:

– Да ничем особенным не занималась. Родителей встретила, кушать готовила, потом мы все вместе сидели за столом. Они рассказывали, как поживает наш родной город. Передавали приветы от знакомых. А потом я слушала аудиоурок по французскому, читала, составляла список того, что нужно купить к новому учебному году.

– Какой серьезный подход. Ты всегда такая организованная?

– Почему-то сейчас почувствовала себя страшной занудой, – смущенно смотрю себе под ноги. – Я просто много чем занимаюсь и без планирования было бы довольно трудно все успевать. Но я не загоняюсь на списках, ты не подумай, – торопливо оправдываюсь. – Я иногда опаздываю и бываю неуклюжей и даже могу занятие прогулять.

– «Даже», – смеется Арс.

Не выдержав, резко поворачиваю к нему голову и показываю язык. Этот гад ржет еще громче, а потом берет и тоже показывает мне язык. Я снова ему. А он мне. И опять я ему. Хохочем до боли в животе, пугая уличных котов. На нас все чаще попадают капли дождя. Арс запрокидывает голову, подставляя под них лицо, и, улыбаясь, высовывает язык, превращаясь из загруженного парня в дурного мальчишку.

Смотрит на меня. В его голубых глазах отражается вспышка молнии. Дождь расходится за считаные секунды.

– Бежим? – Он снова берет меня за руку.

– Бежим! – решительно отвечаю я, и мы несемся по лужам в ближайший двор.

Забегаем под козырек первого подъезда. Промокли насквозь. Одежда противно прилипает к телу, с волос капает холодная вода. На кончике носа Арса повисла прозрачная капля. Он смахивает ее, несколько раз проводит ладонью по коротким волосам. И черт знает зачем ловит меня за талию, притягивает ближе и очень осторожно, как хрупкую вазу, которую боится разбить, прижимает к себе. Я тоже черт знает зачем проталкиваю руки под его и прислоняюсь щекой к крепкому плечу, а мокрую футболку чуть выше поясницы от волнения собираю в кулак. Ругаю себя за это. Надо отпустить! Но все до одного пальцы задеревенели и слушаться категорически не желают. Арс кладет подбородок мне на макушку и замирает.