– А сейчас только восемь… – проныл голос откуда-то снизу. Я повернул раскалывающуюся башню в ту сторону. Стол. Квадратный, полированный, родом откуда-то из недр дремучего Советского Союза. На столе – ручная швейная машинка, черная с золотистым узором. Хозяева этой квартиры обнесли ретромузей?

А под столом, завернув в клетчатое байковое одеяло верхнюю часть тела лежал еще один волосатик. Для разнообразия, толстенький, а не тощий.

Дайте угадаю, этого зовут Бегемот? Я что, попал в ад? Велиал, Бельфегор, Астарот… Это же какие-то демоны? Тогда я, получается, тоже демон? И этот волосатый дрищ пытается меня поднять, чтобы я занялся своими прямыми обязанностями? Ну, там, грешников истязать, дровишек под котлы подбрасывать…

– Мне еще надо порядок навести! – в голосе названного Астаротом зазвучали истерические нотки. – А то будет как прошлый раз! Выметайтесь уже! Велиал, даже не думай обратно засыпать!

– Я не засыпаю… – пробормотал я и почувствовал непреодолимое желание вернуть голову обратно на подушку, в смысле, на скомканную как попало джинсовую куртку и накрыться сверху… эээ… вот этим. Кстати, что это? Какое-то пальто что ли? Мех облезлый, пуговицы. Ну точно, пальто.

– Велиал, ты совсем обнаглел?! – Астарот подскочил ко мне и вырвал из рук это поношенное недоразумение темно-бордового цвета. – Я же говорил, что нельзя трогать мамины вещи!

– Ну и подумаешь… – сказал я. Стоп. Это я сказал? Что с моим голосом?! Да и вообще… Я уставился на свои руки. То есть, какие-то чужие руки, которыми я почему-то мог двигать. Свои руки я отлично знал. На запястье уже изрядно расплывшаяся татуха еще с армейки – 0(I). Можно было давно свести, но рука не поднималась, все-таки память. И шрам от ожога в форме Африки. Неудачно приложился к раскаленной броне. А эти руки были девственно чисты и… Такие тощие. Локти как у буратины.

– Да блин! – взвыл Астарот. – Да если моя мама опять нас тут застанет, она мне голову открутит!

– Ой, да зачем тебе голова, Астарот, ты все равно ей не пользуешься… – пробурчал с дивана рыжий Бельфегор. Хм, смотрите-ка, я уже начал запоминать клички этих волосатиков. Или… Или я их и раньше помнил? Кто я вообще такой?

Воспаленное сознание подсунуло мне видение катящейся по полу ночного клуба гранаты и сморщенную рожу престарелого рокера. Или это мне приснилось? Кто я вообще такой?

Так, стоп. Я Владимир Львович Корнеев, позывной Камыш. Год рождения – одна тысяча девятьсот семьдесят третий, возглавляю охранное агентство «Лев». Но тогда почему…

Я тряхнул головой. Внутри черепа взорвалась боль, перед глазами заплясали цветные пятна, по щекам хлестнули длинные патлы.

– Где туалет? – промычал я, поднимаясь на нетвердо стоящие ноги. Так, на мне тоже серые джинсы. На которых черной ручкой нарисованы всякие сатанинские символы. У нас в аду униформа такая?

– Ты дурак что ли, Велиал? – Астарот, оставивший меня и еще двух своих гостей на время в покое, собирал валяющиеся по всей квартире бутылки.

Да уж, в хрущевской смежной двушке выбор невелик. Направо – в крошечную кухню, налево – в крошечный же коридор. А там дверь. А за дверью – совмещенный санузел, кошмар любого социопата.

Я сел на низкий неудобный унитаз. Острые колени оказались где-то в районе подбородка. Если бы башка так не трещала, я бы, наверное… Я бы что? Охренел? Офонарел? Заорал от ужаса?

Мысли ворочались в голове, медленные, тупенькие и толстые. Больше одной за раз у меня в черепе не помещались. Надо бы посмотреть в зеркало, но как-то очково. Понятно уже, что я ничего хорошего там не увижу, судя по рукам и ногам.