– О, Вован, здорово! – раздался от входа жизнерадостный голос Бобы. – Боялся, что тебя не застану, бежал, натурально сейчас! Взмок, как мышь, фуууу…

Боба сверкнул золотым зубом в улыбке.

– Слушай, разговор есть, – он стянул с головы черную шапочку и протер ей вспотевший лоб. – О, кстати, я же тебе уже хвастался, какой костюмчик мне твоя мамахен забацала?

– Ага, – кивнул я и снова посмотрел на часы. – Слушай, раз уж ты здесь, давай я еще веса на штангу накину, а ты меня подстрахуешь?

– Да не вопрос! – Боба скинул кожаную куртку и повесил на крючок. – Короче, такое дело. У Француза днюха в начале апреля. В натуре, прикинь, угораздило его родиться в день “у тебя вся спина белая”, атас вообще… И мы с пацанами собирались и прикидывали хрен к носу, что бы ему такое устроить. А пацаны, ты прикинь, вообще без фантазии и понятия. Ресторан, певички тупенькие, муси-пуси, трали-вали.

Я лег обратно на скамью и обхватил гриф пальцами.

– Готов? – спросил Боба.

Я кивнул.

– Давай, жми, страхую, – сказал Боба и без перехода затараторил дальше. – В общем, я говорю тогда: “Братаны, кабак, певички – это же разве сюрприз? Мы так каждую неделю бухаем! А у Француза типа юбилей, сорокет мужику стукнет. Надо особенное!” А они – му-хрю, стриптизерша. А фигли стриптизерша-то? Видел я наших стриптизерш, те же шлюхи, только мацать себя не дают! Короче, я тут что подумал! А если мы Французу на днюху рок-концерт забабахаем, а? Чтобы, в натуре, настоящий такой. Ну и чтобы ему на гитаре дали поиграть, все дела! Он же на гитаре умеет, в натуре!

– А он точно… любит… рок-музыку, – отдуваясь, спросил я. “Четыре…” – подумал мозг.

– Да дело – верняк, точно тебе говорю! – Боба чиркнул ладонью по горлу. – Главное, чтобы выступали нормальные пацаны, а не какие-нибудь задроты. А ты же вроде как в рок-клубе тусуешься, знаешь там всех. Можно такое устроить? Бабки есть, не поскупимся, гадом буду!

– Думаю… можно… – с трудом произнес я, медленно выжимая штангу. Руки предательски задрожали.

– Все, ставим? – Боба подставил под гриф руки.

– Еще разок попробую дотянуть… – простонал я, напрягаясь буквально всем собой. Ну, кисонька, ну еще капельку…

– Давай-давай, братан, поднажми! – болел за меня Боба. “Забавно, конечно, он в качалке в деловом костюме смотрится”, – отстраненно подумал я. – Есть! Молодца!

Штанга лязгнула об стойку, я шумно выдохнул.

– Ну так что? – снова оживился Боба. – Сделаем днюху Французу по-взрослому, а?

– Сделаем, – кивнул я. – Отчего бы не сделать? Сколько групп ты хочешь позвать?

– О, вот это дело! – Боба снова ощерился. – Давай тогда мы это дело обмозгуем… И еще, знаешь что? А можно же устроить, чтобы я песню со сцены спел? Твои пацаны подыграют же?

Я представил приблатненного златозубого Бобу в роли фронтмена “ангелочков” и чуть не прыснул. Но сдержался, даже сделал серьезное лицо.

– А песня уже готова? – спросил я.

– Ну… почти, – замялся Боба. – Там надо доделать кое-что, аранжировку, там, всякие такие штуки. Чтобы на гитаре это вот: “Вэуу-уу-уу!”

– Я поговорю с парнями, – кивнул я.

– Блин, братан, если все срастется, я тебе по гроб жизни буду должен, зуб на сало! – Боба с размаху опустился на скамейку и потянул из кармана пачку сигарет. – Я же, можно сказать, с детства мечтал… Короче, давай, командуй. Сколько надо бабок, чтобы я парней подсуетил? Я пока им ничего конкретного, в натуре, не сказал, так, намекнул чутка, что все будет чики-пуки.

Я, не задумываясь, назвал сумму.

– Базаров нет, братан, все сделаем! – судя по радостному блеску в глазах Бобы, я слегка продешевил. Можно было и больше требовать. Ну да ладно, Боба, вроде как, свой. А для своих – скидки.