– Велиал, вот опять ты со своим доном Хуаном… – пробубнил Астарот.

– Правильно, – я поднял палец вверх. – Он позвал слуг, и они выкинули нафиг и тех, и других. А все потому… – я посмотрел на Кристину. – А все потому, что нефиг указывать великому учителю, что и кому он должен. Ясно вам?

Дверь в зал открылась, внутрь влетел Бельфегор. И следом за ним еще два мужика.

– Что тут у вас случилось? – спросил один, окидывая зал свирепым взглядом. Патлатые провинциальные музыканты начали спешно прятать бутылки.

– Да все нормально вроде, – ответил я и сжал локоть Астарота.

– Нормально все, – раздался голос Костяна из противоположного угла зала.

– Да, нормально, – выдавил Астарот и ухватил за руку Кристину, которая, кажется, собиралась что-то сказать. Она пискнула, но промолчала.

– А из-за чего шум-то поднял, малой? – повернулся один из мужиков к Бельфегору.

– Да я… это… – пробормотал он и покраснел. – Извините, все как-то само собой устроилось.

Когда дверь за мужиками захлопнулась, все как-то разом расслабились, загомонили. Звон бутылок усилился, кто-то даже запел.

– А я когда тебя найти не смог, побежал к Гале, которая тут администратор, – затараторил Бельфегор, глядя только на меня. – А Галя сказала, чтобы они со мной пошли, потому что драки – это плохо…

– Ты молодец, Бельфегор, – сказал я и похлопал его по плечу. – Так что, парни, какими по счету выступаете?

– Седьмыми, – сказал Астарот.

– Там началось уже, кстати, – сказал Бельфегор. – Я мимо проходил, слышал, что «Аргентумы» играют.

– Ну да… – я посмотрел на часы на своем запястье. – На полчаса опоздать – это и не опоздание вовсе. Давайте, парни, собрались-собрались. А мы пойдем в зал, нефиг нам тут болтаться. Да-да, Кристина, и ты тоже. Грим подправьте. И порвите всех, я в вас верю!

– Ну давай уже, скажи мне, что я дура, и это из-за меня все так получилось! – Кристина так резко повернулась, что я почти на нее налетел.

– Так ничего же не случилось, о чем говорить? – пожал плечами я. – Пойдемте в зал, посмотрим кто тут еще выступает…

– Нет, подожди! – Кристина уперлась ладонью мне в грудь.

– Да что ж такое! – вздохнул я. Обнял Кристину, прижал к себе и погладил по растрепанным платиновым волосам. – Нормально все, я же сказал. Ничего не случилось. Все в порядке.

Посмотрел на Еву, которая весь этот, в сущности, незначительный инцидент молчала, выражая лицом одно только сплошное одобрение.

– Блин, я так испугалась… – всхлипнула Кристина. – Саша драться совершенно не умеет, а они как налетели…

– Ну-ну, – сказал я, продолжая гладить девушку по голове. И такая прямо нежность на меня накатила. К ним всем разом. Летние дети, право слово. Угораздило же меня посреди жестоких и беспощадных девяностых оказаться в кругу таких нежных цветочков, которых банальная, в общем-то, разборка с каким-то наглым доходягой выбивает из колеи. С одной стороны, им бы неплохо нарастить броню и научиться всякому быдлу по ушам выдавать. С другой… С другой, пусть такими и остаются как можно дольше. Наивными и простоватыми.

– А если там сейчас снова… – подняла голову Кристина. – Ну, этот Костян опять наедет или еще что…

– Это вряд ли, – сказал я. – Все, пойдемте музыку слушать, все будет хорошо.

Все-таки, когда заходишь в зал со стороны выхода на сцену, охрана относится к тебе совершенно наплевательски. Как к невидимкам. Обычных зрителей, которые пытались пристроиться возле этого бортика, безжалостно гоняли, а нам троим эту стратегическую позицию сдали без боя. Место меж двух миров – беснующейся толпой зрителей и музыкантами. Этакий островок покоя, как глаз бури. Смотреть можно как на сцену, вид сбоку. Так и на реакцию зала. Идеально.