Так. Теперь остался последний квест. Найти среди этого коктейля суеты и праздности моих «ангелочков». Потому что по ощущению народу здесь было вот ничуть не меньше, чем в той части, которую мы с Евой только что покинули. Субъективно, конечно, тут просто коридоры уже. Но протискиваться все равно приходилось так же.

Не особо мудрствуя, я просто принялся заглядывать во все двери подряд и спрашивать.

– Велиал! – раздался вопль Бегемота где-то на четвертой двери. Он выскочил из-за поворота, вид имел растрепанный, но уже при параде – в кожаном жилете, плаще и даже рогах на голове. Грим, правда, слегка размазался.

– Здорово, Дюша, – я двинулся ему навстречу. – Вас тут фиг найдешь в этом лабиринте…

– Блин, ты где был вообще?! Пойдем быстрее, там такое… Такое!

– Что, зассал, да, зассал? – растопырив руки в классической позе гопника, перед Астаротом стоял длинноволосый тощий парень в джинсовой безрукавке на голое тело. Астарот же пока еще не сдался, но выглядел прямо скажем, неуверенно. Хотя наезжающий парень прилично так уступал по весовой категории.

– Чего шумим? – я протолкнулся к центру скандала. «Такое» происходило в бльшом зале, набитом музыкантами, которые, как и «ангелочки» своей персональной гримерки не удостоились. И их всех скопом согнали в…, а что это, кстати? Одна стена целиком зеркальная, балетный станок. Похоже, на спортивный или танцевальный зал. Ну да, логично.

– А ты еще что за хрен? – развернул «главный калибр» в мою сторону тощий.

– Да так, погулять вышел, – небрежно усмехнулся я. – Смотрю, а тут ты.

– А, так ты дружбан этого лоха! – тощий оскалился, его бледно-голубые глаза зло сверкнули. – И тебе навесить?

–Ты бы выдохнул, юноша, – хмыкнул я. – Мой знакомый доктор говорит, что агрессору моча может ударить в голову и вызвать мозговой коллапс. Особенно если в мозгу сидит слизень. А ты как раз смотришься так, будто он есть…

Толпящиеся вокруг волосатики начали хихикать. Хрен знает, что случилось у Астарота с этим перцем, но вписываться за него никто особо не спешил. Значит, драка была частной, потом расспрошу, что как. Сейчас только буяна урезоню.

– Ты что там мелешь, блаженный? – скривился он. – Я вообще не с тобой разговаривал!

– Да, мне уже говорили, что я то еще трепло, – с ироничным видом покивал я. – И вечно лезу не в свое дело.

– Ну вот и вали отсюда, пока я тебе хлебало не расколотил! – дернулся вперед тощий. Но пока еще его инстинкт самосохранения не отключился. Надо бы подбросить дровишек в топку.

– У нас с тобой разные весовые категории, пацан, – криво ухмыльнулся я. – А у меня есть правило – дрищей не бью.

Ха! Кулак тощего метнулся в сторону моего лица. Я уклонился и выдал ему под дых на противоходе. Тот хэкнул и сложился пополам.

– Вот что значит, быть нетерпеливым, – я вздохнул и подхватил его подмышки, чтобы он не упал. – Ты не дослушал правило. Я дрищей не бью первым.

– Отпусти, гад… – простонал-выдохнул тощий.

– Да я же чисто заботу проявить, – пожал плечами я, продолжая поддерживать тощего. Огляделся по сторонам. – Парни, вы бы расходились, кому-то же стопудово скоро на сцену.

– Костян! Костян! – из дальнего угла зала к нам вдруг рванулся еще один тощий волосатик. Правда теперь уже не с воинственным видом.

– Костян – это ты? – полюбопытствоввал я у вяло трепыхающегося в моих руках тело.

– Да пошел ты… – прохрипел тощий, пытаясь отдышаться.

– Ну извини, братан, как-то резковато получилось, – сказал я.

Публика начала терять к нам интерес и рассосалась по своим компашкам.

– Я же говорил, что ты зря это все… – приятель притихшего агрессора мыкался вокруг, не зная, что делать. То ли подхватывать своего друга Костяна и уводить от страшного меня, то ли еще что.