– Чего тебе? – буркнул он.
– Слушай, я довольно смутно помню, что там говорил Костян, когда мы в первый раз встречались, – сказал я. – Но у меня прочно засело в памяти, что кроме клипа вам нужно еще снять что-то вроде интервью с героями. То есть, получится готовая программа, так?
– Ну типа того, – кивнул он.
– А что потом с этой программой планируется делать? – полюбопытствовал я.
– Теперь не знаю, – он пожал плечами. – Раньше вроде все лучшие программы показывали по новокиневскому телевидению. Но сейчас там все поменялось, больше так не делают. Так что покажут в училище, и все. В архив.
– А снимать вы это когда планируете? – спросил я.
– Часть мы еще в лесу сняли, – пожал плечами он. – И сегодня еще поснимаем, времени-то много.
– Ну вот смотрите, Ирина, у вас будет готовая программа, – сказал я. – И окно никакое не понадобится…
– Ну я даже не знаю… – задумчиво протянула она. – Алекс может не согласиться на такое…
– Барышня, если я верно вас услышал, то вам давно хочется что-то свое, верно? – усмехнулся я. – Стильное-модное-молодежное?
– Я… – Ирина помолчала, бросив взгляд на Жана. – Да! Я считаю, что нам нужно развиваться и пробовать новое! Я пока не разговаривала на эту тему с главным редактором, потому что…
– Хочется явиться с чем-то готовым и блистательным? – подмигнул я. – Ну так вот же тебе Стас и Гена. И еще часов восемь времени на театральной сцене. И две камеры. Даже три, есть еще моя «дживисишка»…
– То есть, ты предлагаешь мне взять интервью? – проговорила она. Потом посмотрела на Гену. – А так можно? Или кто-то из вас должен вопросы задавать?
– Неа, – мотнул головой Гена и сунул руки в карманы. – Стас снимал так, что интервьюера в кадре было не видно вообще.
– А можно… – Ирина посмотрела на меня, потом на Жана. Потом сорвалась с места и помчалась на сцену. – Стас! Стас, можно с тобой поговорить?!
Ирина собрала всех, стоящих на сцене, в кучку и принялась что-то горячо рассказывать, иногда размахивая руками, как бы иллюстрируя что-то. Стас сначала слушал с недоверием, потом на лице появилась заинтересованность, а потом он сам уже включился в разговор, что-то предлагая. Похоже, эти двое друг друга нашли. Во всяком случае, теперь они там вместе взялись расставлять моих «ангелочков» по сцене и отдавать команды молчаливому мужику-осветителю. Пока Стас решительно не отогнал ее обратно на место.
Ирина снова села рядом со мной. Вид имела при этом гораздо более довольный и счастливый.
– Ну как, вы обо всем договорились? – уточнил я.
– Держу кулачки, – Ирина вцепилась руками в подлокотники кресла. – Если все получится, то это будет круто-круто-круто!
– Ну вот и славно, – сказал я. В этот момент приготовления, кажется, завершились. Все заняли исходные исходные позиции.
– Короче, повторяю в последний раз, – веско сказал Стас, выкатившись на середину сцены. – Я включаю мафон, играет ваша песня, вы делаете вид, что играете ее и поете. Я снимаю. Гена снимает тоже. Все понятно?
– Получается, что мы в первый раз в жизни будем петь под фанеру? – засмеялся Бельфегор.
– Получается, что так, – сказал Стас. – Так, хорош болтать! Значит, сначала пишем песню целиком в две камеры. Потом еще кусочки отдельные поснимаем. А потом вопросы и все прочее, что Ирина предложила. Все, поехали!
Заиграла запись песни про монаха, Астарот с величественным видом подошел к микрофону, луч света выхватил его из мрака…
– Вова, – прошептала мне на ухо Ирина. – Слушай, у меня появилась еще одна идея, мы можем ее обсудить?
Глава 6
– Да это бред вообще! – яростно возмущался Астарот. – Мы же как идиоты будем выглядеть, над нами весь город ржать будет!