– Программа на ГТРК, – шепотом же ответил я. – Про нашу будущую концертную площадку.

На экране интервью сменилось общим видом помещения. Столиками со свечками. Сцена-помост. Сэнсей, играющий на гитаре. Хм, а вот так, на маленьком экране черно-белого телевизора, все это очень даже круто выглядит. Прямо великосветский раут, не меньше. Обшарпанные стены теряются в тени, а лица людей, выхваченные крупным планом, выглядят весьма респектабельно.

Надо будет попросить запись…

– Вы же записываете на кассету? – спросил я.

– Неа, – помотал головой Жан. – Это вообще повтор, программа вчера была.

– Да уж, вчера мы ничего не могли посмотреть и записать, – засмеялся я. Журналисты “Африки” прилипшие к экрану, тут же на меня зашикали. Так что продолжил я шепотом. – И никто не записал?

– Понятия не имею, – пожал плечами Жан. – Я сам не с начала смотрел, нам просто в редакцию один из читателей позвонил насчет вчерашнего эфира, а мы тут ни сном, ни духом. Ну я сбегал к Наталье Ильиничне за телеком, и вот…

– А Ира где? – спросил я, но потом махнул рукой. Мол, риторический вопрос, можешь не отвечать.

– Я могу позвонить на телевидение и попросить запись эфира, – подала голос Лариса. – Если это про вас передача, значит они не откажут.

– О… – Жан посмотрел на Ларису и поморгал. Потом стянул с головы кепку, которую он теперь вообще носил, не снимая. Нда, забавно. Кристина ему придумала образ для вот этой самой телепрограммы, а он в него как влез, так теперь и не снимает. Хороший имиджмейкер у нас. Каким-то шестым чувством понимает, что кому на самом деле нужно. – Подожди… А ты же та Лариса, с которой наши на гастролях познакомились? Ты же вроде позже должна была приехать?

– Ну…– она пожала плечами. – А приехала раньше. Так мне заняться этой программой или нет?

– Мы как будто поменялись местами, да? – Сэнсэй кривовато улыбнулся. Не то грустно, не то сакастично. И потянулся за сигаретами. Вообще мы с Евой не курили, но вот конкретно для этого разговора и для конкретного Сэнсея сделал исключение. И даже пепельницу поставил. Благо, в комплект с квартирой входила. Своих гонял на улицу курить.

– Знаешь, сейчас вдруг подумал, что шутки шутками, но в тебе и правда есть что-то… демоническое, – серьезно сказал Сэнсей, выпуская струю дыма. – Совсем недавно ты был какой-то пацан, который звезд фестиваля до туалета провожал. И вот я уже униженно помахиваю хвостом и прошу тебя принять себя в свою свиту.

– Брось, – усмехнулся я. – Ты же знаешь, что все совсем не так.

– В каждой шутке, о проницательный мой демон, есть только доля шутки, – без улыбки отозвался Сэнсей. – За эти полгода ты как будто расправил крылья. А я потерял. По собственной глупости все разрушил.

– Жизнь – штука непредсказуемая, – я пожал плечами. – Всякое случается. Ты же не мог знать заранее, что такое эта твоя скво. Уверен, я бы тоже повелся.

– Да не в ней дело, – поморщился Сэнсей. – Она просто поставила… гм… точку. С парнями и до нее было не все в порядке. Просто я был слеп. И не хотел видеть то, что творится у меня под носом.

– Не скажи, – я покачал головой. – Кристина тут высказала предположение, что Аня прицепилась к тебе весьма даже прицельно. Чтобы вбить клин между тобой и “Папоротником”.

– Но для чего? – приподнял бровь Сэнсей. – Какой смысл?

– Это только предположения, конечно, – проговорил я. – Но скажи, а кроме нее рядом с тобой не появлялось последнее время какого-нибудь душевного человека, искреннего поклонника твоего таланта?

– Хм… – Сэнсей с прищуром посмотрел на меня. – Продолжай.