– Между прочим, если бы не эти сапоги, тебе бы вообще пришлось босиком ходить!

Хорошо. Даже я бы сказал, хо-ро-ши-шеч-но. Когда мы вчера в ночи въехали в Новокиневск, мы даже не сразу сообразили, что уже дома. К финалу гастролей мы устали до отупения, еще и последний день выдался богатым на миллион идиотских приключений, типа той ямы с грязью, где наш пазик благополучно сел по самые уши. Мы сначала его выталкивать пытались, угваздались как чушки. А потом все равно пришлось бежать за трактором. Благо тот мужик с его ценными советами и матерными частушками нам в этом деле поспобствовал. Тракторист оказался то его кумом, так что достать его из глубокого похмелья у него как-то получилось.

Уже на подъезде мы пробили колесо. А потом еще и заглохли три раза. В общем, вместо расчетных трех часов дня приехали в Новокиневск почти в час ночи. Шемяка развез нас всех по домам. И мы с Евой отрубились, почти не приходя в сознание.

Но на гастрольное афтепати сегодня примчались все, без всяких отговорок и отмазок. Названивать с уточнениями начали с самого утра.

Забавно получилось, конечно. К концу гастролей некоторое раздражение накопилось, разумеется. Все-таки мы довольно продолжительное время провели бок о бок. Периодически на пустом месте случались всякие трения и мини-скандальчики. Но фокус как-то ловко сместился на “цеппелинов”, точнее даже на Яна. Астарот даже отвел меня в сторонку, чтобы серьезно поговорить насчет того, что мы больше с “цеппелинами” гастролировать не будем. Напряжно как-то. “Ангелочки”, конечно, тоже были не ангелы, хе-хе. Ну, в том смысле, что не трезвенники совсем даже. Но в этой поездке ни с кем из них ни разу не возникало никаких проблем. Никого не приходилось в невменяемости доставлять до спального места, никто не устраивал пьяных дебошей. Ну, выпивали чуть-чуть. А вот Ян был прямо-таки звезда. Чуть ли не в каждом населенном пункте отмечался каким-то очередным вывертом.

Впрочем, в каком-то смысле это было даже хорошо. Не сами по себе пьяные выкрутасы здоровенного Яна. А его “плохой пример”. Глядя как его, едва ворочающего языком, укладывают на очередное спальное место, “ангелочки” поневоле отставляли стаканы с бухлом в сторонку. Даже не пришлось делать каких-то внушений, придумывая, как бы так это подать, чтобы родительской нотацией не смотрелось. Так-то я, в смысле Вова-Велиал, их ровесник. Как-то глупо бы смотрелись вещания о вреде алкоголя в экстремальных условиях. А так получилось, что жизнь все сделала за меня. Никому не хотелось выглядеть как Ян.

Но в остальном к “цеппелинам” претензий не было. На самом деле, я ожидал худшего. Особенно в отношении меня, Евы и Яна. Но за все время гастролей у Яна случилась только один приступ пьяной откровенности, когда он пытался невнятными речами объяснить Еве, что она, на самом деле, не понимает, кого потеряла в его лице. И что он еще всем покажет, чего он стоит.

Но наутро он, кажется, даже не вспомнил, что что-то такое было. Или сделал вид, что не помнит.

Так что отлично все получилось. Испытание гастролями было пройдено на ура. Значит можно теперь планировать что-то более внушительное.

Усилием воли я выкинул из головы мысли о деле. Сегодня и завтра у нас заслуженные выходные. Сегодня вспоминаем все и радуемся, завтра – спим до обеда и занимаемся блаженным ничем. Не думая об устрашающем списке дел на послезавтра. Впрочем, тут как посмотреть…

– А ту дискотеку ты не снимал же? – с надеждой спросил Бельфегор.

– Как вы на свадьбе под “Ласковый май” отплясывали? – усмехнулся я. Выдержал паузу. – О, это был бы тот еще компромат. Если бы я его в рок-клубе показал, то нас с вами оттуда бы с позором выгнали.