- Наши точно едят, - сказала Кеттелин. – Там, в людской.

Она махнула рукой на помещение, откуда выходил очередной парень с жирным кабаном на подносе. Кабан был огромным, и чтобы он уместился на столе, Гетти пришлось проявить чудеса эквилибристики и унести сразу четыре предыдущих блюда.

- Если слуг не кормить во время праздника, они могут понадкусывать еду, приготовленную для гостей, - пояснила Кеттелин подход шаттергранцев к организации застолий. – Это негигиенично и портит аппетит.

- Боюсь, в Эльдаре такое поведение немыслимо, - ответил лорд Рэйвен. – Видите ли, у нас слугами обычно становятся много пожившие вежливые люди. Часто это очень образованные и высококультурные граждане. Не знаю, с чем это связано. Например, всем моим лакеям больше четырехсот лет, и не раз бывало, что я сам учился у них многим вещам, касающимся этикета или истории.

- Вот как? – удивилась Кеттелин. – У нас все наоборот: в служки обычно идут подростки, которых не берут на серьезные работы. Поэтому их бывает сложно обучить, особенно если попадается кто-то на редкость бестолковый.

Сказав это, она подставила руку, не давая очередному остолопу водрузить блюдо с солеными груздями еще одним слоем на стол. Остолоп, встретив сопротивление, попытался приложить усилие, но рука леди Кеттелин оказалась сильнее. Парень сдался и унес блюдо на другую сторону стола, где спустя пару секунд раздался грохот падающей посуды и ругань.

- Спасибо, что предупредили о ваших слугах, - как ни в чем не бывало, сказала леди Кеттелин, возвращаясь к еде. – Теперь буду знать, что они достойны более уважительного отношения. Я ведь не разбираюсь в определении возраста бессмертных: для меня вы все выглядите на двадцать лет. Кроме, наверное, детей, но детей бессмертных я еще ни разу не видела. А как вы сами определяете возраст друг друга? Есть какие-то особые знаки на одежде? Или вы называете возраст при встрече?

- По длине волос, разумеется, - растерялся Рэйвен. – Чем длиннее волосы, тем старше человек. Даже если волосы обстричь, они очень быстро отрастают до свойственной каждому возрасту длины. Я думал, этот факт известен всем остальным народам.

- Да, я слышала что-то такое, - кивнула Кеттелин. – Но думала, что ваши старики специально отращивают длинные косы, как наши – отращивают бороды. А выходит, это физиологическое явление. Очень интересно. А если не секрет, сколько Вам лет, лорд Рэйвен?

- Восемьдесят, - с небольшой заминкой сказал тот.

- Во… - начала было повторять Кеттелин и застыла, не договорив слово. – Никогда бы не подумала… Простите, вынуждена признать, что я приняла Вас за зеленого юнца, увязавшегося следом за своим отцом. Приношу свои извинения.

- Ну что Вы, не стоит извиняться, - растерялся в свою очередь лорд Рэйвен от такой откровенности. – По нашим меркам, все примерно так и есть: я довольно юн и только начинаю самостоятельную жизнь.

- Юн, - снова ошарашенно повторила Кеттелин. – Нет, я знала, что вы долго живете, но как-то не задумывалась, что восьмидесятилетний человек может считаться юным. Мне почему-то казалось, что вы взрослеете так же, как и мы, просто не умираете в свой срок. И что, Вы восемьдесят лет считались ребенком?

- Ну, не восемьдесят, - чуть смутился лорд Рэйвен яркой реакции собеседницы. – Лет тридцать. А потом еще лет пятьдесят считался отроком. Но буквально пару недель назад семья решила отпраздновать мое совершеннолетие.

- В восемьдесят лет, - повторила Кеттелин с какой-то горькой улыбкой. – Ну, что ж, позвольте Вас поздравить, в таком случае. Это важная дата.