Сижу до десяти. Когда становится темно и за окном зажигаются огоньки, нападает одиночество. В голову лезут ненужные мысли, когда смотрю в окно на соседний дом: о людях, которые приходят с работы, ужинают с семьей. А я одна, брошенная и преданная, пытаюсь выжить, и стараюсь не думать о страхе перед будущим…

В дверь звонят.

Ну, кто бы там ни был, хотя бы отвлекусь от ненужных мыслей.

Выбираюсь из-за стола и иду открывать. Может быть, друзья вернулись и не придется ужинать одной.

– Кто там?

Отрывистый голос заставляет похолодеть:

– Кира! Это я.

Выглядываю в глазок, что из-за огромного живота непросто. На пороге стоит Антон, мой бывший муж.

3. Глава 3

– Кира, – рычит он. – В чем дело? Открой мне!

– Зачем? – спрашиваю только после того, как перевожу дух.

Не хочу звучать тоскливо или плаксиво. В животе пихается малыш и вопрос получается сдавленным и жалким.

– Я привез документы и драгоценности. Открывай, я не буду ждать две недели. Хочу отдать сейчас.

Нужно было сделать вид, что меня нет здесь! Но размягченные гормонами мозги не сразу сообразили.

Сердце замирает. Не видела его много месяцев. И в этот момент понимаю, что все еще скучаю по нему. И мне все еще больно.

Возвращаются несправедливость и обида. Каждая выплаканная в подушку слеза.

За что ты так со мной поступил, Антон?

Опять пинается ребенок.

Это приводит в чувство.

Этот человек отказался от нас сам. И лучше нам не встречаться больше.

– Я не могу… Я не одета и… Болею, – пытаюсь выкрутиться я.

– Ты издеваешься?

– Нет. Откуда у тебя адрес?

– Ты считаешь, для меня проблема выяснить, где ты живешь?

А то, что беременна – для тебя выяснить проблема?

Прислушиваюсь к резковатому голосу и понимаю, что либо он о моей беременности не узнал, либо она ему глубоко безразлична. Лихорадочно думаю, как он мог вычислить адрес: проследил за мной, допрашивал друзей… Но тогда бы ему сдали, что я в положении…

Он пробил адрес временной прописки.

Понимаю, и выдыхаю с облегчением.

Дрожь проходит.

– Извини, не открою, – я прижимаюсь к двери. – Брось документы в почтовый ящик.

– Драгоценности тоже?

Медлю.

– Да.

Антон вздыхает.

– Не понимаю, какую ты игру ведешь, Кира, и для чего тебе это! Просто открой, это займет ровно секунду.

– Я… у меня проблемы с внешностью, – придумываю на ходу. – Я сильно изменилась и не хочу, чтобы ты меня видел!

Не знаю, что он подумает…

Хотя я ведь не сказала неправды: действительно сильно изменилась, и не хочу, чтобы бывший меня увидел.

Несколько секунд он молчит, затем резко разворачивается и уходит. Ни одного лишнего слова. Уходит так быстро, что расстегнутое пальто развивается.

Смотрю ему вслед.

А если он бросит документы на машину в ящик? Он же ничего не сказал…

Начинаю волноваться. Если так, документы нужно скорее забрать. Некоторые соседи имеют дурную привычку шарить по чужим ящикам.

Он исчезает и выждав минут десять, робко открываю дверь.

Тишина в подъезде.

Набрасываю шерстяной кардиган – из подъезда веет холодом, надеваю тапочки и выхожу.

Антон приехал лично, а не через посыльного передал документы. На него не похоже. Значит или хотел меня увидеть, или может – сам решил поставить точку и забыть обо мне навсегда? Он начинает другую жизнь с новой девушкой. А меня решил вычеркнуть вместе с раздражающими документами от машины.

Спускаюсь на первый этаж и отпираю почтовый ящик.

Из него выпадает мешочек с драгоценностями и ПТС на машину.

– Отлично, – выдыхаю от облегчения, рассудив, что теперь не придется ломать голову, как встретиться с ним после родов.

Главное, чтобы не пришлось переезжать.