– Не хочу об этом говорить, анонимка была, просто на меня вину свалили, вот и получил срок. Статья не контрреволюционная, потому заявление на фронт приняли, а так бы мне сидеть ещё пятёрочку, – пояснил Кротов мне, когда я его спросил о сроке и приговоре.

– Как считаешь, куда нас везут? – решил я поинтересоваться у него.

– В Свердловске формируют воинский эшелон, скорей всего к нему нас прицепят. А на какой фронт поедем, то лишь начальству известно. В Свердловске поточнее узнаем, есть у меня возможность, – ответил Кротов.

Я удивлялся откуда они собирают информацию, но спрашивать пока не стал. Хотя Кротов мужик взрослый, сорок лет и выглядит вполне серьёзным, воевать намерен по-настоящему. Хотя Гражданская война точно отличается от той, на которую нас везут. Но не унывает Дмитрий Кротов, полон оптимизма, надо взять его на заметку. До Свердловска добрались достаточно быстро. Наши вагоны отцепили в Свердловск-пассажирский, здесь формировались составы. Но простояли мы недолго, от силы несколько часов. И вот нас присоединили к воинскому эшелону. Кроме наших двух вагонов были ещё три вагона с урками из других лагерей, но пообщаться с ними не получалось. Из вагонов теперь даже на оправку естественных надобностей не отпускали, гадили в вёдра, а потом, вёдра выносились под приглядом конвойных. Здесь Кротов узнал, что нас повезут через Уфу на Куйбышев. В моём времени Куйбышев будет иметь название Самара. Далее мы двинулись к фронту в составе воинского эшелона.

Август 1942 год. Куйбышев. Распределение по воинским частям.

Воинский эшелон шёл, что называется «по зелёной», никаких тебе задержек. Ещё в Свердловске получили сухой паёк, хлеб и тушёнку, чай и даже сахар, что сидельцев крайне удивило. В Уфе сухой паёк пополнили. Поезд практически не останавливался на мелких и средних станциях, разве что для того, чтобы пополнить паровоз водой и заправиться углём. В общем везли нас быстро. Прибыли в Куйбышев, эшелон встал на путях, где формировались железнодорожные составы. Не успели мы понять, сколько придётся здесь загорать, как дверь вагона отъехала в сторону. В тридцати метрах от эшелона стояли пять грузовых машин. А перед вагоном с десяток конвойных, из командиров старший лейтенант и какой-то незнакомый капитан.

– Мне человек пятьдесят у тебя забрать надо, сколько здесь в вагоне? – спросил капитан НКВД у старлея.

– Сорок, можем из следующего добавить, – ответил старший лейтенант НКВД, сверяясь с какими-то документами.

– Хорошо. Давай заберу ещё два десятка, ты всё равно их здесь передавать будешь, – предложил капитан старлею.

– Ну уж нет, бери ещё десяток из следующего вагона. У тебя по документам пятьдесят человек, больше не дам, – упёрся старлей.

– Тогда давай политических. С урками постоянная проблема, всё в сторону побега на волю посматривают, как бы не пришлось пострелять часть уголовников по дороге, – поморщился капитан, отхватить больше народу не получилось.

Мы выгрузились из вагона, я подумал, что Чирок и Пятак могут отпраздновать разлуку со мной, так как они ехали в другом вагоне, а сейчас оттуда заберут только политических. Но я ошибся. Какой чёрт наворожил бандитам Пепла, но они выпрыгнули в составе десятка, мне даже сплюнуть захотелось. Итак, нас пять десятков куда-то забирали. Погрузили в четыре грузовика, в пятом были загружены какие-то ящики. Охраны всего отделения, но мне показалось, что капитан ничуть не волнуется по этому поводу. Конвой вооружён автоматами ППШ^>3, плюс две собаки с проводниками. Я устройство такого автомата знал, хотя правильно он называется пистолет-пулемёт. Скорострельность у него приличная до тысячи патронов в минуту, от такого бегать не захочешь. С нашей стороны были вопросы капитану на предмет точки нашей доставки, но он презрительно нас смерил взглядом, не удостоив ответом.