Роза сняла пуховик.

– Ух ты! – отпрянул Антон Павлович назад, сделал большие глаза. – Ты в платье! В колготках. Тебя не узнать.

– Так уж и не узнать, – сконфузилась Роза, выгнулась назад.

– Есть будешь?

– Нет.

– Может, водочки хочешь?

– Нет, – встала Роза перед зеркалом, расчесала волосы, привела себя в порядок, прошла в комнату. Горел торшер. Антон Павлович редко пользовался люстрой, не любил яркий свет.

– Темнота – друг молодежи.

– Да! В платье… – не переставал удивляться Антон Павлович. – Совсем другой вид. Ты так сексуальна в этом коротком красном платье. Женщина что надо!

– Я еще девочка, – поправила Роза. – Маленькая девочка. Я хотела бы всю жизнь оставаться такой. Не хочу взрослеть.

– Да, конечно, – сел Антон Павлович на диван. – …девочка с сюрпризом.

– Классно! – вполголоса рассмеялась Роза. – Вы не без чувства юмора. Дорогое платье. Полушерстяное.

Роза с важным видом прошлась по комнате, демонстрируя наряд.

– Только ноги у меня некрасивые, – подняла Роза платье до трусиков. – Одна нога длиннее. Есть у меня и туфли. Правда, старенькие. Надо сходить к Зинке, забрать у нее.

Роза принесла из кухни пепельницу, сигареты, села на диван.

– Можно закурить?

– Кури.

– Не могу я бросить курить. Ничего не получается. Ездила я в Ермоловку по делу. Сейчас только приехала. Электричка опоздала на полчаса. Еле сейчас добежала до одного дома у кинотеатра, так в туалет захотела. Написала в подъезде. Может, вам не нравится, что я курю? Вы не молчите. Вид у вас какой-то недовольный…

– Не одна ты куришь. Много женщин курят, у меня бывшая жена тоже курила. Я считаю, ничего в этом плохого нет.

– Ничего у меня с квартирой не получилось, – сильно затянулась Роза сигаретой. – Деньги! Деньги надо! – Роза не хотела повышать голоса, но так получилось. – Где их взять? Подсыпать димедрол да грабануть. Только и остается.

– Ты ко мне, Роза, на ночь или как? – спросил Антон Павлович как бы между прочим.

– Не прогонишь, так останусь.

– Как же я тебя могу прогнать, милая? Как у тебя язык повернулся такое сказать. Ты – сама прелесть. Я за тебя в огонь и воду.

Роза уже слышала от Антона Павловича подобное и- не раз.

– Вы просто так это говорите.

– Милая ты моя! Радость ты моя! Лапушка… Ты похудела.

– Это ведь хорошо.

– Грудь у тебя стала меньше. Эта милая девичья грудь…Лимончики

Роза повалилась на диван.

– Принять душ? – Была Роза приятно возбуждена.

Не дождавшись ответа, Роза пошла в ванную. Она помылась, постиралась, прошла в комнату. Антон Павлович лежал. Роза покурила и тоже легла.

– Согрейте меня.

Антон Павлович обнял.

– А вы сильный!

– Конечно. Роза, можно без резиночки? – игриво повел себя Антон Павлович.

– Что спрашиваешь?

– Будут у нас дети.

– Бы сами не будете без резиночки.

– Да, я не хотел бы опять лечиться.

– Я тоже не хочу попадать в больницу.

– Без резиночки, конечно, лучше…

– Давайте доставайте резиночку! – сердилась Роза. – Я изголодалась.

Антон Павлович зашелестел слюдой, легко порвал пакет.

– Дайте посмотреть.

Резиночка был ярко-красного цвета. Роза взяла пакет от резиночки, надела себе на нос.

– Клубничка. Клубничкой пахнет. Понюхайте.

Антон Павлович нюхать не стал. Роза лизнула пакет. Он был горько-солоноватый. Роза бросила пакет на пол. Антон Павлович как всегда торопился.

– …я еще хочу! Я вас сейчас изнасилую, – легла Роза сверху, часто задышала. – Я вам не дам спать.

Роза принялась трясти грудью. Антон Павлович никак не реагировал. Роза не стала больше домогаться.

– Погладьте мне спинку, сделайте массаж, – легла Роза на живот. Антон Павлович прошел рукой по спине раз-другой и затих.