А я рассматриваю прекрасную Эмили и уже ни в чём не уверен.

Да, мой мозг туманится от её близости, возбуждение отключает разум и разжигает нестерпимое желание обладать её телом, но на самом деле, где-то очень глубоко внутри я молюсь Драго о том, чтобы сказки про истинность оказались правдой, и Единый в трёх лицах даровал мне истинную связь с Эмили.

Я не могу её инициировать из-за заклятья верности. И это даже забавляет и разжигает аппетит. Особый вид удовольствия –соблазнять неискушенную малышку. Когда я вдыхаю её желание, то у меня кружится голова и остаётся лишь предвкушать, как сладко будет с маленькой в постели.

Мне нужно не просто её тело. Она нужна мне вся целиком –вместе с душой и настоящими чувствами. Я жажду её любви. Жажду до чёрных мушек перед глазами, когда стискиваю челюсти и сжимаю кулаки, сдерживая рвущееся желание.

Еще ни одна человеческая девушка не устояла перед моим обаянием. И среди дракониц я пользуюсь неизменным успехом. А Эмили противится.

И даже умудряется сделать мне больно. Когда я вижу в карих глазках страх, когда она выплёвывает в лицо негодование, пропитанное отвращением и называет безжалостным зверем, я заглядываю внутрь себя и захлёбываюсь собственной тьмой.

Перед глазами возникает образ отца, чьи идеалы я растоптал. Отец качает головой, рассматривая в кого я превратился, а я веду с ним внутренний диалог:

— Тебя убили люди!

— Ты отомстил моим убийцам, Картер. Достаточно.

— Нет! Люди –это пыль под ногами. Они – безжалостные твари, шакалы, которые нападают кучкой исподтишка.

— Остановись, мой мальчик. Ты –неправ. Все люди разные, как и драконы.

Мне кажется, что отец намекает на что-то в моей голове. Но, мысль всё время ускользает. Он не говорит прямо. Моё подсознание блокирует что-то важное. Я требую ответ:

— Что ты имеешь ввиду?

Но в мои размышления вклинивается женский плач и мысленный образ отца растворяется. Тонкий слух улавливает приглушенные стенания, как будто кто-то рыдает, закусив подушку. Отчего-то я знаю, что это Эмили. Как будто чувствую малышку внутри. Как будто, ощущаю и разделяю её боль.

Говорят, истинные могут слышать друг друга на расстоянии. Но, уже после того, как установится связь. А я как будто слышу, как часто бьётся её сердечко от страха. У меня холодеет в груди. И непонятно –это её ощущения или мои собственные из-за того, что переживаю за неё.

Кидаю портал к своей комнате, где спит сегодня Эмили. Она не выбрала другие покои? И сердце замирает. А потом я чувствую её жуткий испуг и моё сердце пропускает пару ударов. Что происходит в комнате?

Толкаю дверь –закрыто. Всё-таки она не ждала меня. Поворачиваю ручку, но замок не просто закрыт, я нащупываю замкнутый магический контур на механизме. Ах, ты дрянная девчонка. Я же запретил использовать магию. Как она умудрилась сделать это с браслетами?

Приходится выбить дверь. И снять с петель. Это быстрее, чем возиться и распутывать контур.

Чуть выдыхаю. Эмили беспокойно ворочается в кровати. Она спит и её мучает кошмар.

Укладываюсь поверх одеяла и прижимаю маленькую к себе. Девочка голенькая. Да, ты же моя маленькая. Опять хотела спровоцировать меня? Я бы не устоял.

Но сейчас меня волнует не её тело, а тот кошмар, который снится. Я погружаюсь в её сон и вздрагиваю всем телом.

Проклятая Накопийская башня –у нас с Эмили один кошмар на двоих.

А в этой башне, Драго её побери, Эмили видит меня. И я смотрю на себя её глазами, разглядываю безжалостное чудовище, в которое смерть отца превратила меня. Жестокий зверь с радужками, пылающими костром из гнева и отчаяния.