Ута хотела бы выглядеть старой тряпкой. Если бы только она имела близнецов!

— Лия Калатбари, — раздался чей-то задыхающийся голос.

Лия взяла имя своего мужа-иранца.

Мальчики с оливковым цветом лица завывали на заднем плане.

— Лия, — заявила Ута — Нам нужно сегодня вечером увидеться.

— Ты взволнована, с тобой все в порядке? — спросила Лия, в голове уже прокрутив все кандидатуры на роль няни на вечер и решив все-таки поручить это дело своему мужу.

— Мне нужен твой совет, — объявила Ута — Сегодня в девять в «Белом Кролике»?

Лия согласилась.

Уте предстоял долгий рабочий день. После которого она не заедет домой, а поедет прямиком с тренировки в фитнес-зале в «Белый Кролик».

Женщина подошла к гардеробу и собрала в сумку то, что казалось подходящим вечерним нарядом. Пара джинсов. И замшевый топ от Escada, который был мягким и безупречным.

Ута ненавидела, когда что-нибудь из одежды царапалось. Или хуже того, на на ней появлялись не выводимые пятна. Возможно, ее эта неприязнь была немного навязчивой...

На стене кухни висели часы «Шварцвальд» (в переводе – черный лес). Кукушка вернула ее к реальности. Уже восемь кукушек!

Она бросила ложку в миску с хлопьями, отправленную в раковину. Схватила свою сумку и поспешила за дверь.

Ее черный Mercedes-Benz SLK-CLASS ждал на парковке напротив. Бездетность могла принести трудности, но она давала определенные привилегии. Например, спортивный автомобиль.

Под дворником была засунута записка. Ута нахмурилась, призвала себя к спокойствию, пробормотав самой себе:

— Избегай мимических морщин. Потому как из-за них ты выглядишь старой!

Она достала маленькое письмо и прочитала: «Сообщение от вашего соседа по парковке (Saab кабриолет). Хотел бы взять на себя смелость разделить с вами бокал просекко, чтобы углубить то очаровательное впечатление, которое вы производите каждый день. Сегодня вечером, в каком-нибудь баре?»

Ута ухмыльнулась, скомкала письмо и забыла о нем. Свернула с парковки, думая о своих пациентах.

2. Глава 2

Ута любила свою работу. Ее частная клиника находилась в районе Штеглитц.

Она делила триста квадратных метров с коллегой, семью сотрудницами и зубным техником. Так много женщин требовали внимания. Одна из них всегда была беременна. Ута никогда не была!

Пациентами были в основном взрослые. Берлинский истеблишмент, который лишь после сорока позволил себе роскошь иметь идеальный набор зубов. Женщины предпенсионного возраста, чьи усилия по сохранению молодости включали в себя и зубы. Иногда приходил и мужчина ее возраста. Богатый, изысканный, но редко влюбчивый. Такие были обычно либо женаты, либо раздражены...

— Может быть, все взрослые мужчины, которых еще можно найти, невротики, — произнесла вслух она, открывая дверь в операционную. Вопрос только в том, что будет с такими женщинами, как она... Академичками, которые упустили возможность вскочить на подножку семейного поезда ради своей карьеры?!

Ее первая консультация началась в половине восьмого. У Уты оставалось десять минут…

Она быстро просмотрела свою почту, облачилась в девственно-белый халат и продезинфицировала руки. Затем нанесла ароматический крем для рук и капельку Chanel № 5. Во время лечения она сближалась с пациентами. Поэтому хотела, чтобы они чувствовали себя комфортно.

Это касалось и музыки. ее коллекция компакт-дисков была весьма впечатляющей. Ута порылась и выбрала историческую запись. Концерт для фортепиано с оркестром № 1 Шопена с Артуром Рубинштейном. Стены дрожали в ми-миноре. Уборщица в сотый раз повысила регулятор громкости. Ута вскочила и тихонько повернула его назад. Бросила последний взгляд в зеркало, ущипнув себя за щеки, пошла встречать первого пациента.