Шорох двери, щелчок, снова щелчок. Кто-то пришел или ушел? В комнате будто ничего не изменилось.

— А что будет, если я подпишу контракт с вами? — решилась задать важный для меня вопрос.

Как же трудно стоять голой перед мужчинами, хочется прикрыться, спрятаться. Я чувствовала себя бесконечно неуютно, беззащитной, но в то же время было гораздо спокойнее, чем там, на сцене. Там и здесь я не могла видеть. Интересно, что за блажь с повязками?

— Станешь нашей любовницей на две недели. Главное условие: твои глаза всегда должны быть завязаны.

— Но это же неудобно! А я не ослепну за две недели? А как в туалет ходить? Есть? Одеваться? Ориентироваться в пространстве? — вопросы сыпались как горох. — Всегда? А ночью как? Тоже в повязке? Это же неудобно! — повторилась я, эмоции бурлили, того и гляди, вскипят.

— Согласен, это неудобно, но другого выхода мы не видим. На-ка, выпей.

— Но я не пью! — возмутилась во мне правильная девочка.

А потом подумала, что правильных девочек чаще обижают, и я больше не хочу быть правильной! Может, это мой шанс обрести почву под ногами, что это мое такое испытание, не видеть. Мама мне часто говорила, чтобы развить мою магию, нужно чаще смотреть не глазами, а даром. Но я ленилась, зачем напрягаться ведь и так все замечательно и мир прекрасен, а дар совсем слабенький. Позже, когда не стало родителей и почва ушла из-под ног, я про дар и не вспоминала.

Протянула руку, взяла предложенный напиток и выпила одним глотком, нарушая все правила, вбитые родителями. Но сейчас это было рациональнее. Ведь правила созданы для того, чтобы были исключения. И вот такие исключения тоже бывают верными. Подумала и попросила добавки.

Я уже сидела у кого-то на коленях, прямо так, голой попой. Под попой была ткань, значит, он не разделся. Такие забавные выводы сделала мимоходом, сама себе удивляясь. Мне вложили в руки фужер на тонкой ножке и широким горлышком. Обвела его пальчиком, изучая. Привычным движением слегка взболтала жидкость, а после вспомнила, что на свет посмотреть не смогу. Зато у меня есть нос. Запах тонкий фруктовый и знакомый, а мои контрактники явно не экономят. Это одно из самых дорогих вин. Сделала маленький глоток, покатала на языке, вбирая его вкус и аромат, прижала к нёбу, поглотила, наслаждаясь послевкусием.

Когда-то в другой жизни папа учил меня дегустировать вина. Давал попробовать самые дорогие из его коллекции. А пить я никогда не умела, в том смысле, что и от малого количества быстро пьянела и вела себя неадекватно. А однажды выпила слишком много с подругами на дне рождении, но там мы чего-то крепкого намешали. После этого я решила, что такое не для меня — слишком плохо было наутро. А вечеринка в тот день вышла очень веселой, хорошо, что без последствий. Уж лучше пара глотков хорошего вина рядом с родителями, чем тайком непонятно что, отчего наутро чувствуешь себя отжатым виноградом. Может, поэтому у меня так и не появилось подруг среди сверстниц. У нас никогда не совпадали интересы и не только касаемо алкоголя и мальчиков. Я в то время ими не интересовалась.

— Шароле Вен Туре, примерно двухсотлетней выдержки.

— Перс, у тебя на коленях сидит истинный ценитель. Леди, я в восторге. Вину 207 лет.

— Мой папа был настоящий сомелье и эстет по части напитков из винограда, а я так…, — продолжить не смогла из-за кома в горле, сделала ещё один маленький глоток. — Но это одно моих из самых любимых вин.

Мой отец действительно собрал обширную коллекцию лучших вин со всего света. И с наших виноградников много замечательных сортов было в погребе. И открывали их только по особым дням.