Я завалила его на спину. Навалилась всем телом, придавив коленом его лопатки к земле. Дотянулась до пистолета и, не мешкая, дважды выстрелила ему в грудь.

– Это тебе привет от Джамаля, – нарушила запрет на это признание я.

 Глаза Бохара Гокаева испуганно посмотрели на меня в последний раз и закатились навсегда.

 В комнату вбежали люди в черных костюмах нараспашку с рациями и с пистолетами.

 Нас окружили.

 В след за ними в комнате появились все три славянских президента.

– Похоже вы совершили героический поступок, – сказал Логанович,– в кого Бохар стрелял?

 Президент Бедуины был и без того взволнован переговорами, но данная ситуация выходила из ряда вон.

 Все были жутко взволнованы.

 Я кажется потеряла дар речи и просто кивнула в сторону Логановича, глядя ему в глаза и выпуская из рук пистолет.

 Пушка брякнула об пол.

 Ко мне подошел Лиственницин и погладив меня по оголенному от платья плечу сказал при всех: