В глубине души я, конечно, надеялась на другой результат. Что Слава, как я, весь этот год сидел затворником в комнате и жалел обо мне под депрессивные песни Билли Айлиш. Но нет. Слава не такой. И я это прекрасно знала.

Блиииин! Хватит сопли распускать. Я же взрослая. Я за этим сюда и приехала – получить от Бархатова прямой отказ. Прямее некуда, блин. Достало быть нюней. Славу надо забыть. Окончательно. Живу дальше. Все.

В комнату возвращаться я даже побаиваюсь, вдруг Бархатов с Катей там опять развлекаются. Как часто, интересно, у них это происходит? И неужели всегда в ее комнате? Не хочу приходить с учебы и наталкиваться на их страсть. Мне только реалити порно не хватало. С бывшим в главной роли.

Но идти мне больше некуда, поэтому я плетусь в комнату номер двести семь.

Мама сказала, что я могу в любой момент вернуться… Хм…

Подумаешь, бюджетное место потеряю. В колледж поступлю в Питере, а высшее образование как-нибудь потом получу, когда уже работать начну. А? Зря с папой сумки распихивали.

Ладно. Сама себя в это вписала, теперь расхлебывай. Мама бы так и сказала. Знай, она все мотивы моего поступления в Москву, точно бы обратно домой меня не пустила. Чисто чтоб было уроком, заставила бы все это пережить и усвоить.

Сжав кулак, я вхожу в комнату. Катя за столом что-то смотрит на ноутбуке. Перекачивает фотографии в соцсети. Мой наметанный глаз сразу подмечает счастливую рожу Бархатова, а Катя за ним, на спине, довольная до неприличия, растянула губищи и смеется во всю пасть. Даже у комендантши улыбка приятнее, серьезно.

– Думаю, нам надо договориться, как мы будем вести быт, – Катя оборачивается на меня. – Мы с предыдущей соседкой были очень дружны и все делали вместе.

От меня не дождешься. Ни дружбы, ни вместе.

– Порознь. Полностью. Я ни с кем ничем не делюсь, – притворяться мне не хочется, поэтому я оставляю голос как есть, грубым и раздраженным. Пусть кумекает, чем она мне не понравилась. – Уборка по графику, готовка отдельно. Что там еще?

Я почитала в интернете, как выживать в общаге.

– Аа, ясно, – разочарованно кивает Катя. – Как хочешь. Просто вдвоем легче. И выгоднее. Обычно.

Ее чистые карие глаза лучатся надеждой. Столько в них невинности и добродушия. Меня сейчас стошнит.

Только сев, я вскакиваю. Шугаюсь звука собственного телефона. Катя хихикает.

– Ты в порядке?

– В полном.

Не глядя на нее, я достаю телефон и гляжу на экран. Ксюня пишет: «Ну как ?Встретились?».

«Встретились. Гештальт закрыт. Я свободна».

«Так че он сказал?»

«Ничего. Сделал вид, будто мы не знакомы. И меня подселили в комнату к его девушке».

Я специально делаю паузу, чтобы Ксюня проржалась. В чате сыпятся смайлики, один за другим, целая сотня, не меньше. Наконец, телефон перестает вибрировать.

«Лерка, да по твоей жизни ситком* можно снимать».

Ага, смешно. Я даже слышу этот фоновый зрительский хохот.

«Ты ее видела, интересно? Губастая такая, брюнетка?».

Мне хочется сфоткать Катю тайком и выслать Ксюне на проверку. Может, за две недели, пока они семьей тусили здесь, эта Катя мелькала при них. Или тупо напрямую у Кати спросить, как давно они встречаются. Но еще рано. Первый день друг друга знаем, вряд ли она будет секретничать.

Пока соседка увлечена печатанием сообщения в телефоне, я быстро ее щелкаю и скидываю Ксюне.

«Нет, не помню такую. Реально губастая. Слава с этим встречается?». Она высылает эмодзи с приподнятой бровью.

«Ага». Я ухмыляюсь. Все-таки мы с Ксюней – родные души. Обожаю.

«Ох, уж эти братья. Без меня даже девушку нормальную не может найти».