Остается только гадать, почему я привлекала именно таких «поклонников». Они вместо цветов и конфет таскали мне свои грязные мысли, а вместо красивых слов посвящали некрасивые поступки. Это началось в детстве, продолжилось в юности, затронуло молодость. Ко мне тянулись, в самом плохом смысле, свои и чужие. Женатые и свободные. Старые и молодые. «Статусные» и не очень. Кто-то, как мой троюродный брат, первый насильник, не позаботился о том, чтобы подождать, когда я хотя бы чуть-чуть подрасту. Другие терпеливо ждали, а потом, когда мне было уже за двадцать, сыпали комплиментами, суть которых сводилась к простому: «Я заглядывался на тебя еще с твоего детства, просто боялся подойти». Получается, иногда мне повезло, что кто-то не рискнул связываться с малолеткой.

Шло время, я уехала учиться в университет. Совсем не чувствовала своей ценности, не понимала, как можно со мной обращаться, а как нельзя. Что можно позволять другим людям, а что – нет. С одним молодым человеком, с кем я начала встречаться на первом курсе, мы расстались не очень красиво: он ушел от меня, а я сильно переживала.

Чуть позже я познакомилась по интернету с молодым человеком из Швейцарии, который был родом из Пакистана. С ним мы встречались около четырех лет. Я стремилась к тому, чтобы закрыться, стать бесцветной, раствориться – хоть бы никто меня не видел. Носила бесформенные джинсы, опасаясь лишнего внимания со стороны мужчин. Мне тогда казалось, что все нормально, что так и должно быть.

А потом мы расстались. Все было жестоко – можно сказать, в моем стиле. Я узнала, что он женат, у него есть дети, а всем обещаниям о свадьбе после окончания университета, которыми мужчина кормил меня четыре года, не суждено сбыться.

Но было бы ложью утверждать, что среди всей этой грязи не находилось тех, кто относился ко мне по-человечески. Но о них хочется рассказать отдельно.

Когда я начинала писать эту книгу, мне не хотелось сделать ее одой жертвы, не помнящей и не видящей ничего, кроме своей травмы. Было немало тех, кто относился ко мне плохо, когда я была девочкой и девушкой, но могу вспомнить и других, оставивших тепло в сердце.

…Первая любовь. Мы начали общаться. Как именно – память не сохранила. Помню, как пропускала уроки, чтобы случайно – а вдруг? – увидеться с ним на рынке. Как мы ходили вместе на дискотеку. Как он приглашал меня в кафе, провожал домой. Мы много говорили – нам всегда было чем поделиться друг с другом.

Думаю, у него были ко мне какие-то теплые чувства. Однажды он позвал меня на день рождения, где я с удивлением узнала, что ему исполняется восемнадцать (я думала, что он старше). Там познакомил с родителями и родственниками. Когда они узнали, что я и есть та самая девушка, которую он скрывал, обрадовались и приняли меня.

А после этого случилось то, что разрушило, казалось бы, идеальную картину.

Думаю, он не хотел меня трогать, потому что знал, кто мой отец. Но секс у нас все-таки случился – лишь однажды, и больше не повторялся. А потом этот парень пришел и сказал, что не может больше со мной встречаться. Объяснил, что слишком много выпил и изменил мне со своей соседкой. Девушка забеременела, он обязан жениться. Просил прощения. Как мне сказали, та девушка тоже была на его дне рождения: мне ее потом показали.

Я очень сильно страдала, переживала, практически перестала ходить на занятия. Еще не прошло сорок дней со смерти папы, а я уже бежала на дискотеку, лишь бы увидеться с ним: неважно, что изменил и собирался жениться на другой. Даже позже, когда уже училась в университете и приезжала домой к маме – мы встречались. Прячась, втайне от всех. Он так и не женился на той девушке, которая родила от него ребенка. Уехал в Россию на заработки и тоже бывал в родном городе не так часто. Наверно, все-таки был женат на ком-то другом, раз свидания приходилось скрывать.