Ещё больше опечалился рыбак, а наутро совершил погребальный обряд над костями своего второго сына, захоронив их подле старшего.

Визорийцы были язычниками, и страна их нахРодилась в бескрайней тайге Сибири, но никто из русского люда не знал об этой стране, потому что не было туда дороги. Жители Визории, в свою очередь, не могли отыскать другие земли, потому что их отгораживала неведомая преграда, заставлявшая искателей и первопроходцев бродить вокруг да около. Старцы утверждали, что заветная тропка есть, да никто ещё из нашедших её домой не возвращался.

Сальгуст совсем забросил рыболовство и питался старыми запасами, опасаясь выловить останки младшего сына, но чему быть, того не миновать, и вот он снова в лодке, закидывает сеть… И вновь страшная находка, которую несчастный рыбак открыл лишь для того, чтобы перевернуть кости сына лицом вниз и похоронить.

На следующее утро чуть свет Сальгуст уже сидел в лодке и грёб на середину реки, но не для ловли рыбы, а для того, чтобы свести счёты с жизнью. Для этого он приготовил верёвку и привязал к ней камень, другой конец верёвки привязал к своей шее и, наклонившись через корму, бросил камень в реку.

Каково же было горе его сыновей, вернувшихся через некоторое время разбогатевшими и в полном здравии, когда они узнали, что их отец утопился!

Об этом братьям поведал сосед-мельник и шёпотом рассказал о том, что привело бедного рыбака к такой ужасной кончине.

Опечалились братья. А вечером, ужиная за столом, Руспул увидел отца в зеркале, висящем на стене. Сальгуста держал обеими руками за горло злой дух, прежде являвшийся всему семейству воочию. Руспул окликнул братьев, но видение тут же исчезло. После рассказа Руспула братья примолкли. А наутро средний брат поведал остальным о своём ночном видении, в котором прежний злой дух спросил его: «Хочешь вернуть отца?» На что тот ответил: «Конечно хочу». И дух, злорадно усмехаясь, сказал: «Я могу повернуть время вспять, но тогда вы не отправитесь искать счастья и не разбогатеете, а будете продолжать жить с отцом как прежде, но в нищете. Подумай, посоветуйся с братьями, а ночью, когда уснёшь, дашь мне ответ».

– А стоит ли ему верить? – усомнился старший брат Руспул. – Ведь, по-моему, именно он так пошутил с отцом, убедив его в том, что мы мертвы.

– И то верно, – согласился младший брат, и все трое решили ни о чём не договариваться со злым духом, а оставить всё как есть.

На следующее утро средний брат Свейё выглядел понуро и ни с кем из братьев не разговаривал. Лишь ближе к обеду, поддавшись уговорам встревоженных братьев, поведал, что злой дух опять явился к нему ночью и сказал, что не оставит семью в покое, пока всех братьев не постигнет участь Сальгуста.

Не успел Свейё договорить, как дом затрясся, а в оконное стекло ударилась птица.

Посоветовавшись, братья решили взять из дома самое ценное и отправиться искать заветную тропку из Визории, о которой вещали старцы.

– Кто знает, – сказал Руспул, – может, там дух оставит нас в покое.

Братья оседлали коней и покинули отчий дом. Путь их лежал через густой лес, где, согласно поверьям, должна была отыскаться заветная тропинка, ведущая во внешний мир. Весь день они ехали, тревожно поглядывая по сторонам. Лес был тёмный, солнце почти не проглядывало сквозь переплетение крон.

Стало вечереть. Свейё и Руспул решили было остановиться на ночлег, но Абдулдомок продолжал ехать дальше и отмахнулся от братьев, когда они окликнули его. Он не захотел говорить им, что его увлекла за собой красивая девушка на коне, которую он увидел вдалеке, в сумрачной чаще. Девушка то и дело поглядывала на Абдулдомока и призывно махала ему рукой. Долго ли, коротко ли следовал он за ней, только набрёл на болото. В эту же минуту девушка на коне превратилась в уже знакомого чужака в чёрном, конь юноши заржал и вместе с седоком стал погружаться в трясину. Когда же на поверхности осталась лишь голова человека, чужак спешился, шагнул к бедняге в трясину и, обняв его за плечи, погрузился в болотную жижу, из которой всплыл большой пузырь. Громкое клокотание – и вскоре всё стихло.