– Черт бы тебя побрал с твоими шуточками, – процедила сквозь зубы я. – Может, отомстить? Назло прилипну как банный лист к заднице, вот он поплачет тогда… Поймет, с кем связался!

Тяжело вздохнув, я снова оценила масштаб повреждений и покачала головой. Как порно-актриса какая-то, вот честное слово. Те тоже вечно ходят в синяках.

И тоже занимаются этим самым с незнакомцем где попало…

Решительно отбросила в сторону юбку, которая была на две ладошки выше колена, и вытащила серое платье-лапшу длиной ниже колена. Оно-то уж точно выглядело достаточно сексуально, но при этом скромно. Тот самый вариант, когда можно играть с воображением мужчины, разжигая желание снять с тебя поскорей обертку и насладиться долгожданным призом.

Я хитро улыбнулась и покрутилась перед зеркалом – идеально.

Волосы распустила и, немного поиграв расческой, придала им небрежный, чуть растрепанный вид. На губы нанесла полупрозрачный розовый блеск, сводящий с ума своим запахом вишни. Кажется, готова.

Или нет?

Ухмыльнулась еще шире и стащила с себя нижнее белье. Вот так-то лучше. Теперь это смотрится вызывающе. Пусть думает, что у меня там надето, если надето вообще.

Поправив юбку, я вышла из комнаты, пару раз глубоко вздохнула, пытаясь унять волнение, и спустилась вниз, в столовую.

Папеньки и Романа не было нигде. Я вопросительно уставилась на Марфу, расставляющую приборы.

– И где? – спросила я прислугу, кивая в сторону папиного места.

– Работают, – улыбнулась Марфа. – Заперлись в кабинете и что-то обсуждают на повышенных тонах.

– Оу! – протянула я. – Должно быть, это интересно!

Скинув туфли, я вышла из столовой и на цыпочках прокралась к двери кабинета. Наклонившись, прислонила ухо к замочной скважине… В каком-то фильме видела, что так лучше всего подслушивать разговоры. И… получила в ухо открывшейся дверью.

– Ай! – вскрикнула, с размаху плюхаясь на задницу. – Ай-яй!

На пороге стоял Роман, старательно пытаясь сдержать улыбку. За его спиной маячил отец, растерянно выглядывая из-за спины гостя.

Хороша картина… Ничего не скажешь. Интересно, это только мне так везет по жизни, словно меня в карты проиграли?

– Не знаю даже, как это понимать, – шепнул Роман, подходя ко мне и рывком поднимая на ноги.

– Ой-ей! – взвыла я, хватаясь одной рукой за ушибленный попец, а второй – за ухо, которое горело огнем. – Садюга-а!

– Я? – удивился мужчина.

– Ты! – подтвердила я и для пущей убедительности кивнула.

В ухе послышался звон. Да черт дери же тебя, Роман хрен знает как по батюшке. Второй раз за короткое время я становлюсь из-за тебя пострадавшей. И если дальше все покатится по этой наклонной, то замуж я точно поскачу на костылях или вообще в инвалидном кресле.

– Маш, – начал было отец, но вовремя остановился, покосившись на гостя.

Да-да, папочка, я знаю, что ты мне хотел сказать. Что веду себя словно ребенок. Что тебе стыдно перед этим садюгой за мое поведение. Что вообще я твоя непутевая дочь, которая живет и поступает так, как левой пятке в приступе шизофрении захотелось. Проходили это все. Плавали, знаем.

– Владимир Иванович, я помогу Марии добраться до ее комнаты и вызову сюда своего специалиста. Нужно осмотреть, нет ли каких повреждений, – не выпуская меня из рук, сказал Роман.

– Ну уж фигушки! – тут же возразила я, вспоминая, какой бардак навела, пока искала подходящее платье.

– Цыц, малявка! – прошипел он мне на ухо и поволок в сторону лестницы. – Веди.

Чуть ли не сгорая со стыда, я все же повиновалась его приказу и, понурив голову, поплелась в сторону комнаты.