– В школе называли Одуваном.

– Потому что они пушатся, – соглашается он. – Мне нравится.

За окном уже вечереет. Снова начинается дождь. А мы всё так же лежим на узкой кровати.

– А ты всегда водишь в очках? – спрашивает Влад.

– Ты всегда задаёшь столько вопросов?

– Прости. Иногда я не понимаю, когда стоит прекратить.

– Ничего.

Он странный… Только не пойму, что с ним не так. И тут Влад меня огорошивает.

– Кажется, я люблю тебя.

Я моментально поднимаюсь с кровати и начинаю одеваться.

– Так, ладно, мне пора.

– Погоди, Майя, ты куда?

Влад садится в постели и смотрит на меня недоумевающим взглядом.

– Мне нужно в Джубгу.

– Но у нас же был секс. Мы теперь встречаемся?

– Что за глупости? Я уезжаю.

– Но разве это ничего не значит? Ты сказала, я тебе нравлюсь.

Я останавливаюсь у выхода и оборачиваюсь на него.

– Ты милый. Но это был просто секс. Не бери в голову.

– Подожди! Хотя бы запиши мой номер!

– Пока.

Выхожу из трейлера прямо под дождь и бегу к своей машине. Поворачиваю ключ в зажигании и не оглядываясь уезжаю. Ну и ну! В любви признался…

Всю дорогу до Джубги чувствую себя странно. На улице не перестаёт лить дождь, а у меня из головы не выходит встреча с этим странным парнем. Он кажется приятным. Во всех смыслах. Надо бы поскорее его забыть. Я заезжаю на серпантин, и начинается карусель дорог. Главное, ехать медленно, тогда не укачает. Можно ещё где-нибудь остановку сделать.

Дорога тянется бесконечной змеёй, а за окном уже видно море. И хоть его штормит и вода мутная, настроения это ничуть не портит. Вокруг горы и зелень. Красиво. Открываю окно. Дождь наконец-то закончился. И воздух здесь будто слаще. Я проезжаю Джубгу. До моего пляжика остаётся совсем ничего, но, как назло, встаю в пробку. Жду десять минут, двадцать, полчаса. Поток вообще не двигается. Что-то не то. Я съезжаю на обочину, выхожу на дорогу и иду вдоль ряда машин, посмотреть, что там происходит.

Некоторые водители тоже выходят. Переговариваются между собой. Разбираю несколько фраз. Говорят вроде, что сошли сели. Да, ливни не прекращались почти всю дорогу. Но я даже подумать не могла, что здесь всё настолько плохо. Слышу громкое жужжание. В небе над морем пролетают два вертолёта. Прохожу ещё дальше и замираю на месте от картины, которая мне открывается. Дорога завалена грязью, камнями, обломками деревьев. Слышно, как работает техника. Вижу спасателей, они разбирают завалы. И ещё им помогают обычные люди, без формы. Рядом есть небольшая парковка. Она накрыта обломками горных пород. Различаю под этой грудой три машины. Они буквально потонули в месиве. И вот их и пытаются откопать спасатели.

Подхожу к одной из машин, у которой видна только синяя крыша, и хватаю их груды покрытый грязью камень. Никто не возражает и не гонит меня. Дождь закончился, всё, что могло сойти, уже сошло, значит, теперь здесь относительно безопасно, и сами спасатели не против лишних рук. С булыжником в руках бегу вслед за мужчиной, который несёт такой же, даже побольше.

– В машинах есть люди? – спрашиваю у него на ходу.

– Есть. Говорили им, уберите машины, дожди гору размыли, сели сойдут. А они только рукой машут, мол, не будет ничего.

– Что за люди такие?

– Туристы. Что с них взять? – Он кидает булыжник в кучу у грузовика и отряхивает ладони о штаны. – Считают, что это не про них. И вот с ними-то точно ничего такого не случится.

– Понятно. – Тоже бросаю камень и возвращаюсь к синей машин вместе с мужчиной.

Люди активно разбирают завалы. Счёт идёт на минуты. У машины уже виден покорёженный капот и одно окно передней двери. Стекло на нём каким-то чудом уцелело, и спасатели пытаются освободить дверь. Внутри машины сидит девушка. Она в сознании и то и дело толкает дверцу, но та не поддаётся. Её подпирает груда веток и булыжников. Да так неудобно, что, если один не тот камень вытащишь, весь завал рухнет, как башня Дженго. Спасатели просят людей не мешать здесь и расчищать в другом месте. Мужчина, за которым я ходила, с натугой поднимает один из булыжников с другой стороны от синей машины, и я тоже беру новый камень.