Постепенно жизнь села стала входить в привычную колею, но после Рождества крестьян вновь всколыхнуло известие об очередной трагедии в их селе: бесследно исчезла дочь местного шорника. Искали ее всем селом, но безрезультатно. Село гудело как растревоженный улей. В версиях недостатка не было: рядом с нечистым фигурировали разбойники и даже… турки, которые якобы крадут молодых красивых девушек в гаремы султанам. Запахло серьезными волнениями, которые могли перекинуться и на другие села.

Сельский староста отправился в город требовать от властей принятия решительных мер: шутка ли, за неполных два года в селе пропали семь человек! Несчастные женщины, а паче того молоденькие девушки, даже днем боялись выходить из хаты к колодцу, а уж о том, чтобы отправляться в поле на работу или – спаси Бог! – в лес, даже речи не было. Такая жизнь селян никак не устраивала.

– Мы прекрасно понимаем ваше горе и готовы помочь, – заверили старосту в городе. – К вам приедет опытный сыщик.

Вскоре в село приехал молодой пристав Николай Солово и с ним несколько нижних полицейских чинов. Сельчане смотрели на полицейского начальника с недоверием – уж больно молод. Между тем Солово был энергичным, хорошо образованным юристом, обладавшим опытом сыскной работы. Он живо интересовался последними достижениями криминалистики и даже выезжал на стажировку за границу. Вежливый и очень терпеливый сыщик сумел расположить к себе недоверчивых селян и стал дотошно, обращая внимание на мельчайшие подробности, опрашивать всех потерпевших и свидетелей, записывая их показания. Затем он попросил старосту показать ему окрестности села.

– В нечистую силу я не верю, – натягивая высокие охотничьи сапоги, усмехнулся пристав. – А вот поискать какие-то материальные следы нужно.

– Уже искали, – обиженно заметил староста.

Часа два они ходили по окрестным полям и перелескам, по берегу реки и заливному лугу, пока не вернулись к околице села.

– Скажите, любезный, а что там вдалеке за строения виднеются? – поинтересовался Солово.

– To старый хутор, отруба, как говорится.

– А кто там живет сейчас?

– Наталка Кравченя, будь она неладна! Ведьма она, – понизил голос староста. – Наши предпочитают хутор стороной обходить: Наталка давно с нечистым дружбу водит.

– Судя по натоптанной тропинке, к ней все же кто-то ходит? – усмехнулся пристав. – И нечистого не боится?

– Да бабы дуры, – обреченно махнул рукой староста. – Бывает, тайком гадать шастают.

Солово согласно кивнул. Хутор, или, как его еще называли, «отруба», Наталки Кравчени его очень заинтересовал. Тропка к нему была так натоптана, что сыщик сделал вывод: ходили по ней явно каждый день. Дело вполне понятное: война, хочется узнать о близких в армии. Девушки гадают на женихов… Стоп! Девушки? Ну да, они должны непременно побывать у гадалки, хотя бы одна из них. В деревнях гадалка пользуется такой же популярностью, как в городе синематограф! Надо бы поговорить с этой Кравченей. Но прежде сыщик решил установить за ней наружное наблюдение.

В бинокль он разглядел Кравченю – довольно красивую женщину бальзаковского возраста, явно старавшуюся следить за собой и содержать хозяйство в полном порядке. Нижние чины полиции, приехавшие вместе с Солово, день за днем наблюдали за хутором, однако, к глубокому разочарованию пристава, наблюдение и наведение справок о Кравчене ничего существенного не дали. Гадалка возилась на дворе, занимаясь обычными делами. Раз или два к ней тайком приходили женщины погадать, потом возвращались в село. Из полицейского управления сообщили, что Наталья иногда ездила в город и покупала там книги на оккультные темы. Для профессиональной гадалки это совсем не криминал.