Я проверил их системы, пообщался с молодым парнем-техником, что присматривал за всем этим. Тяжело пареньку. С его 111 единицами (по его словам) он базы эти будет всю жизнь учить. И то – если всю жизнь проспит. В медкапсулах. Их медоборудование и рядом с капсулами мэтра не стояло.

И тут я увидел его. Мутанта. С красными «белками» глаз и красно-чёрными татуировками. Я уже знал, что так выглядят изгои империи.

Именно Раскол в империи и породил Хаос. Или, наоборот, Хаос породил Раскол в империи. Или что-то типа того. Это дело тёмное, меня не трогавшее до этого, потому – не важное. И вот он. Мелькнул в тени коридора. Лишь мелькнул. Но я – увидел. И пазл – сложился.

Видя, что я остановился, старейшина напрягся. От его благодушия не осталось и следа. Подтянулись к нам молодые, крепкие швейцарцы-соклановцы этого Дункана. Всё же агент и разведчик я никакой! Спалился!

– Я увидел всё, что хотел, – церемонно поклонился я. – Проверка завершена. У вас всё в порядке.

Но стена плеч «шотландцев» лишь плотнее. Эхр не напуган, это надо отметить. Растерян. И это тоже надо отметить.

– Ладно, старик, – вздохнул я. – Поговорим?

И первый сел за стол.

– Я не тот, за кого себя выдал, – сказал я.

В руках старика появился излучатель. Я покачал головой и показал пустые руки.

– Вы влезли в чужой огород, – продолжил я. – Стали мешать серьёзным людям. И вам придётся договариваться. И – платить. Да сядь ты!!! – взревел я, отбирая лазерный пистолет у деда, толкая его на сиденье за столом. Молодёжь сильно возбудилась. Я обвёл их плотные ряды излучателем, и когда они, фраера, сдали назад – положил «ствол» на стол.

– Повторяю, – вздохнул я, – вам придётся договариваться. Откупаться и – делиться. Моя смерть лишь усложнит ваше положение. Если ты не правомочен это решать – сообщи тем, кто может вести переговоры. Нам не нужно ваше уничтожение, хотя мы можем это сделать. Нам нужен порядок. Вы своей вознёй привлекли внимание ДБ. Оно никому не надо. Ну?

Старик молчал.

– Ладно, – я встал, прихватив излучатель, – когда созреете – найдёте меня. Я вас выведу на моих хозяев. А пока – мы ваше маленькое воровство прикрываем. Это поможет вам соображать быстрее.

Старик думал не долго. По знаку старейшины молодёжь расступилась. И пошла вслед за нами.

– Кто вы? – крикнул в спину старик.

– Мы? – пожал я плечами. – Мы – никто. Мы – тени наступающего утра. Мы – твоя собственная тень. Мы – никто. И мы – всё. Нас – нет. И мы – везде. Нас не надо бояться. Но мы – самое страшное, что было в твоей жизни. С нами надо жить – дружно. И – не переходить нам дорогу. Тогда нас не будет.

Я положил излучатель на поверхность ВПП и залез в оранжевый чермет. Эхр излишне резко поднял нас в воздух.

– А – правду? – спросил он, когда этот остров пропал за горизонтом.

– А где я соврал? – спросил его я. Представляя себе лицо этого Будды Холмса, когда и у него сложится пазл. Уверен – фарфоровая маска его хари треснет.

Через неделю ко мне подошёл странный человек. Он ничего не спрашивал, ничего не говорил. Он просто смотрел, как мы дербаним на запчасти брошенный в полосе отлива исследовательский бот геологов. И не побоялся испачкать свой франтовский костюм с бегущими вдоль швов искрами, прыгая (с изумительной ловкостью) с валуна на валун.

Но – его глаза! Знаете, про такие глаза говорят, что это взгляд матёрого хищника. Вот это про него. Это тебе не поросячьи глаза крыс Кривоуха. Это реально страшный дядька!

И я – кивнул ему, как старому знакомому. Сделав ручкой, приглашая подойти поближе. А дядька – исчез.