Лея Маклауд вновь управляла «Сапсаном», который, пусть и сменив окраску на ломаные линии под местность своего будущего обитания оставался практически прежним. Оказавшись на Земле, почти за тысячу лет до своего рождения, девушка решила, что незачем больше беречь оригинальные потроха ее «малыша». Упорная работа над восстановлением робота в течение нескольких месяцев, и все родные детали на своих местах. Заодно «Сапсан» поработал активным пособием для обучения набранной из числа местных группы техников, в результате чего, правда, «ремонт» затянулся на год с небольшим. Но Лее удалось заработать на этом непростом процессе много уважения…

На ее лице появилась улыбка. Сделав над собой небольшое усилие, Маклауд отогнала воспоминание о своих подопечных… Направляясь вслед за «Беркемом», «Сапсан» не спеша двигался к шаттлу. Иногда из-под ног выскакивали искры и бетонные крошки – покрытие местного космодрома не рассчитывалось на такие нагрузки. Вон справа Сэм на своем «Грифе» не оставляет таких следов, да и «Баллиста», идущая слева, тоже не крошит бетон в щебенку. Несколько минут ходьбы, и роботы один за другим исчезли в грузовом шлюзе «Единства». С негромким щелчком зафиксировались штатные крепления, удерживающие робота в полете. На экранах «Сапсана» высветилась надпись, подтверждающая завершение процедуры швартовки… Вздохнув, Лея отстегнула шлем, набрала код деактивации робота и, медленно выбравшись через открытый люк, спустилась вниз по небольшой лесенке. Подождав, пока люк закроется, расправила складки на форме и направилась в каюту.

Кивнув попавшимся на пути знакомым лицам, Маклауд прошла по коридору к центральному блоку лифтов, возле которого, что-то весело обсуждая, уже толпились ее коллеги-пилоты. Дверь открылась после того, как кто-то из них дважды нажал кнопку вызова на стене…

Капсула начала движение, и ноги Вэнса Стиллмана, стоящего рядом, чуть не подогнулись. Лица его коллег осветились улыбками. Лея порадовалась, что заранее прислонилась к стене, ухватившись за поручни. Повреждения, полученные шаттлом, до сих пор сказываются. Несмотря на все усилия оставшегося экипажа и некоторых пилотов, включая Маклауд, им так и не удалось полностью наладить нормальную работу некоторых механизмов, в том числе и лифтов.

Капсула остановилась на верхней, жилой палубе. Лея подождала, пока все выйдут, и направилась в свою каюту, чип-ключ от которой всю дорогу вертела в руках.

Как только последний шлюз, лязгнув, закрылся, свист ветра утонул в грохоте двигателей. Гигантское яйцо вздрогнуло, бетонные плиты обдало пламенем и жаром, толстые металлические штанги дополнительных стояночных опор дернулись несколько раз и медленно втянулись внутрь.

Рев двигателей усилился, шаттл, мелко дрожа, лениво и как-то неохотно оторвался от бетонного поля, балансируя на плазменных струях, и, разгоняя облака дыма, на миг завис над взлетной полосой. Постояв несколько мгновений на огненном столбе, он устремился ввысь, но очень медленно, почти незаметно для невооруженного взгляда. По крайней мере, для опытного наблюдателя, если бы такой нашелся. Местные логисты-умельцы использовали каждый метр свободного пространства, считали каждый килограмм, учли даже повреждения, полученные шаттлом, и его трюмы просто раздувались от груза…

– Ч-черт! – Пилот челнока прикусил губу и решительно сдвинул рычаг управления тягой двигателей вперед, за красную черту стартовой нагрузки. Теперь мощности должно хватить. Основные опорные «ноги» «Единства» оторвались от рукотворной равнины, и шаттл быстрее пошел вверх, поддерживаемый ураганным пламенем спрятанных в его брюхе дюз. Высота росла, пилот облегченно выдохнул и вытер вспотевший лоб. Несмотря на то что это был уже второй рейс на орбиту с подобной нагрузкой, его бросало в дрожь от того, насколько превышена максимально допустимая масса транспорта.