– И что Крэйг?

– Как и я, он нашел сомнения обоснованными. Но как и я, он посчитал, что «Глубокая шахта» сняла своим докладом все вопросы.

– Ты рассказала Крэйгу про ее новые находки?

– Нет.

– Понятно.

– Потому я и захотела переговорить с тобой. Дело стало щекотливым. Вполне возможно, сейчас Светлана сама себе копает огромную яму. Если опасения справедливы – мы в беде. Если нет – конец ее карьере. Свету закопают живьем. Я не хочу, чтобы мою подругу закапывали живьем.

– Потому ты и не рассказала Крэйгу о развитии событий.

– Ты же слышал, как он перевернул Шалбатану вверх ногами. Ему наплевать на то, сколько он наживает врагов. Его главный жизненный интерес – наживать их.

– А как ты относишься к нему? – спросил Райан, прищурившись.

– Команда его не любит. Так она и не обязана любить его. Крэйг идеально подходит для своей работы.

– Да, он профессионал. Не каждому быть Джимом Чисхолмом, одновременно уважаемым и любимым.

– Кстати, Джим Чисхолм – еще одна причина, по какой я пришла поговорить с тобой. Это дело со Светланой…

– Ты хочешь преподнести его Джиму и посмотреть на реакцию?

– Я понимаю, что он тяжело болен, но все же очень хочу поговорить с ним.

– Ни в коем случае, – проговорил доктор, медленно качая головой. – Извини, но он и так в состоянии сильного эмоционального стресса. Я понимаю, причины у тебя веские, и сочувствую, но Джиму только и не хватало снова оказаться в болоте корабельной политики.

– Резонно, – согласилась Белла.

Честно говоря, она этого и ожидала. Эксфорд всегда очень заботился о пациентах. Белла стала бы меньше уважать его, если бы он поддался и разрешил.

– Но я не виню тебя за попытку, – продолжил он. – И очень хорошо понимаю, как тебе тяжело сейчас, но нисколько не сомневаюсь: Джим может сказать лишь то, что тебе и так известно.

– А именно?

Эксфорд вынул вторую сигарету, закурил.

– Капитан – всегда сволочь. Притом холодная.

На стене кабинета Беллы появилось лицо юноши с кожей, из-за перегрузки туго обтягивающей кости. Подбитые мягким материалом зажимы фиксировали его голову. Вокруг все было нечетким, залитым красным светом: балки из гофрированной пеностали, путаница труб, экраны, где мелькают схемы и цифры. Под перекрещенными ремнями противоперегрузочного крепления на юноше были пиджак и белый свитер с высоким воротом. На темной материи пиджака выделялись цветные ленты и металлические знаки отличия. Его короткие черные волосы были аккуратно зачесаны набок и поблескивали, словно он вымыл их и смазал бриолином перед записью.

– Я приветствую капитана и команду торгового судна «Хохлатый пингвин». Говорит командор Ван Жаньминь, капитан исследовательского корабля «Шэньчжоу-пять», от имени Народной Демократической Республики Великий Китай. Для меня большая честь протянуть вам руку дружбы. Уважаемая команда торгового судна «Хохлатый пингвин», пожалуйста, примите предложение китайского народа объединить взаимовыгодно усилия в деле исследования аномалии Януса.

Белла остановила запись.

– Все как в прошлый раз. Фраза не совсем та, но дух совершенно такой же.

– Мне нравится, как он подчеркивает слова «торгового судна», – заметил Крэйг Шроуп. – Будто не знает, что мы – полноправная дипломатическая миссия ООЕ.

– Паренек просто следует пекинской инструкции, – ответила Белла. – Говорит, что приказано. Посмотри с их стороны: отчего им признавать наш статус, если мы не признаем их?

– Потому что Китай – страна-отщепенец, а мы – полноправный член ООЕ. Для меня достаточно этой причины.

Белла попыталась представить, насколько заметно окружающим ее беспокойство и напряженность. Она еще не говорила со Шроупом о втором визите Светланы и с тревогой ожидала запрошенного нового разъяснения с базы. А еще Белла, мучаясь совестью, надеялась, что китайская проблема разрешится сама собой и на руках останется лишь одна крупная неприятность.