Перри захохотал. Захохотали все. И смеялись они над ней, Беллой. Она почувствовала себя ребенком, забредшим в комнату к взрослым и рассказывающим что-то наивное и трогательное.

– Я серьезно! – отрезала капитан, ощущая, как пунцовеют щеки.

– Так и мы тоже, – ответил Перри и пожал плечами. – Серьезней некуда.

– Ну да, он же сам бухгалтерией занимался. Куда уж серьезней. Он дело знает. И никто никого не разорит, – сказала Дениз Надис, глава отдела толкачей.

Белла вздохнула, понимая, что сопротивляться бессмысленно. Она обвела взглядом офицеров корабля и предложила:

– Дениз, что скажешь ты?

Та наклонилась и оперлась на руку робота. Дениз была маленькая и очень энергичная негритянка с длиннющими пурпурными ногтями. Она умудрялась их сохранять, несмотря на то что была лучшим телеоператором на корабле. В носу у нее торчал клин, в брови – кольцо, на коже – племенные татуировки в память об умершей бабушке.

Почти все мои люди сказали «нет». Мы толкаем лед. За этим сюда пришли, этим и занимаемся. Но если нам придется согласиться на Янус – то есть если результат голосования будет «за», – мы хотим таких же условий, как люди Перри.

Белла обратилась к лысому, сидящему рядом с Надис, – к Нику Тэйлу, скромному и осторожному главе геофизиков. Они занимались дистанционным тестированием комет. Небольшая, но очень увлеченная команда Тэйла использовала технику дистанционного сканирования – лазеры, радары, спектроскопию, – чтобы обследовать кометы с расстояния в десятки световых секунд.

– Мы – «за», – объявил Ник. – Мой народец из кожи вон лезет, чтобы нацелить пушки на что-нибудь получше грязного снежка. Если ты доставишь нас к Янусу, мы уверены, что в кои-то веки займемся настоящей наукой.

– Хорошо, – одобрила Белла.

– Однако мы хотим уточнить условия Перри, – сказал Ник, поглядев на него. – В общем, мы находим его условия приемлемыми. Но нужно изменить одну мелкую деталь в пункте об операциях на поверхности. Мы требуем, чтобы, когда они начнутся, всем платили одинаково, вне зависимости от того, работают они в скафандрах или нет.

– Вы называете это «мелкой деталью»? – изумилась Белла.

– Как уже указала Дениз, никто здесь не разорится.

– Не нравится мне это, – сообщил Перри, глядя на Тэйла. – Ник, я знаю, твои хорошо работают, но ведь никому из вас не придется пахать в чертовом «Орлане-девятнадцать», когда мы нагоним Янус.

– У вас всегда работа такая, – возразил Тэйл. – Если Янус на вас отреагирует, справляться придется всем вместе.

– Давайте экономнее употреблять слово «если», – предложил Шроуп.

– Сейчас «если» – самое модное словечко на нашей улице, – ответил Тэйл, поерзав на своем насесте. – И еще кое-что. Что бы ни случилось, когда мы окажемся на Янусе – это не будет обычная кометная работа. Мы не станем добывать образцы, выбирать место для толкача. Потому вовсе не обязательно, что именно люди Перри окажутся наиболее подходящими для исследования Януса. Мы твердо знаем об этом объекте только одно: он не комета.

Перри захотел вмешаться, но Белла не позволила, заявив:

– Его люди – лучшие в любых наружных работах.

– На корабле все до одного обучены основам работы в скафандре. Согласись: нам предстоит иметь дело с окружением, для нас незнакомым совершенно. Кажется мне, будет колоссальной ошибкой не использовать ученых максимально возможным образом.

– То есть сунуть их в скафандры? – осведомилась Белла.

– Я просто хочу указать, что не стоит делать поспешные выводы насчет того, кому надевать эти скафандры.

– Не стоит. И не стоит делать поспешные выводы насчет того, будут ли вообще наружные работы на Янусе. Может, посмотрев на эту штуку вблизи, мы решим вовсе не посылать на нее людей.